Он в рамках логики Евклида
хотел понять её обиды.
Но вектор "женское жеманство"
не лез в трёхмерное пространство.
Тогда он странности отбросил,
взял чистый лист, построил оси:
вот здесь - причина; это - следствие.
И получил картину бедствия.
У функций в разные моменты
вдруг исчезали аргументы,
и кто-то вписывал слова:
"Вот видишь, я опять права".
Чтоб в курсе быть "про интересы",
привлёк случайные процессы -
но графики и вероятности
лишь предрекали неприятности.
Тогда он понял, что наукою
не совладаешь с этой штукою.
...Зато родились числа мнимые,
психолог и пространство Римана.