Уже давно грешим, как будто дышим.
Бежим по жизни, не жалея ног,
стирая память о законе высшем,
цепляемся за кукольный мирок.
Наивна вера, а безверье – свято,
черствеют души, обретя тела,
и заповедь последняя распята
в тот миг, когда озвучена была.
А тот, о ком и помнить не хотите,
разочарован... И, утратив пыл,
уже обрезал кукольные нити
и руки созидания умыл.