В мертвящей данности казённой
Глаголом жёг сердца людей –
Живой, свободный, неказнённый –
Поэт возвышенных идей.
Он не был умерщвлён режимом,
Хоть вряд ли был непогрешим.
(Ко всяким разным одержимым
Был равнодушен сей режим.)
Хватало бунтарей с излишком.
А этот – просто был юрод.
(Палач не мог своим умишком
Понять, кому внимал народ.)
Изоп строчил без счёта басни,
Хотя своих не видел книг.
(А что до предстоящей казни –
Поэт бессмертия достиг!)
В года трусливых междометий
Он сочинял высокий стих.
(Пройдёт десятка два столетий,
Но он – живее всех живых!)
Когда реальность столь сурова,
Что даже свет у тьмы в рабах, –
Преграда для живого слова –
В трусливо сомкнутых губах.
До дней грядущего потопа,
Чтоб совесть с разумом сберечь,
Нам остаётся лишь Эзопа
Троянская, с сюрпризом речь...