Из цикла «Откровения Евы»
Ночь. Пятый час, ещё не рассвело. И в это время,
когда нормальный человек десятый видит сон,
вела на кухне монолог, под видом откровений
подруга, в мой ворвавшись беспардонно дом.
Крепчала «градусно» с мгновеньем каждым эйфория
<до этого успели «вздрогнуть», и не по одной>,
в душе с хмельным потоком пробуждалась ностальгия
<за нашу дружбу – тост готовился очередной>.
Конечно, сразу вспомнились счастливые те годы,
когда вокруг светлее и теплее было всё,
когда спокойно в мире жили братские народы,
вращалось на удачу нам фортуны колесо.
Альбомы с фото школьными подробно пролистали,
пока ещё рулил мозгами мистер Адевакт
<зачем-то вспомнилось «змеёй» как Евку обзывали –
покоя Полоз* не давала многим из ребят>.
В крови вино перемешав с шотландским крепким виски,
я ощущала, как слабеет горечь всех обид,
когда подруга вдруг созналась: – Идка, так завистно
мне было, потому решилась у тебя отбить…
ну, Пашку, помнишь, бегали за этим петухом как куры,
а он, над нами угорая, всем трепал потом,
как «тройничком» имел нас… Вот с тобой мы были ж дуры!
В подушки лили слёзы по ночам тайком… О ком?!!
А зависть, вот не вру, по-чёрному меня съедала:
во всём меня ты лучше – по уму и красоте,
вокруг тебя мальчишки вечно вились… Мне скандала
хотелось позарез… чтоб как в дешёвом варьете –
вовлечь троих в спектакль трёхактный, сыграть на чувствах,
комедию из «треугольника» устроив, фарс,
чтоб ревностью ты изводилась, и в её безумстве –
одна ушла несчастной в минусовый дисбаланс.
<Вот, блин, я недооценила, как артистку, Евку!
За чистую монету приняла игру тогда.
Играть на чувствах… – что подлее может быть в отместку,
так завистью и злобою снедаются когда?!
Не безобидным полозом ты оказалась, Евка, -
гадюкой чёрной, тварью ядовитой! На поди –
о том, на самом деле, что за подлая ты девка,
того не зная – я змею пригрела на груди>.
Да если б я тогда в подруге лучшей распознала,
каким была она преотвратительным дерьмом,
то ни за что б в ту ночь из дома я не убежала,
не совершив бы, стоивший всего мне, тот рандом.
Печаль-тоска вдруг вгрызлась с новой силой,
в душе все раны отболевшие разбередив…
– Прости меня ты, суку, – и рука её застыла,
не донеся до рта очередной аперитив.
– Да, Белька, – прозвище моё давнишнее зачем-то
вдруг Евка вспомнила, вплетая в трудный разговор, –
ты так и не узнала, стала жизнь какой никчемной
моя, с твоим отъездом, до недавних пор.
По жизни пропорхала без гнездовья глупой птицей,
а чаще – на огонь любви летящим мотыльком.
Не знаю, что-то удержало, чтоб совсем не спиться,
из этой бездны выбралась я кое-как, ползком, –
сто раз ещё покаявшись, не раз прося прощенье,
слезами горькими умывшись, и…под алкоголь,
пускалась многократно, опьяневши, в откровенья,
играя, <может быть>, свою очередную роль.
В итоге, под конец обнявшись, все простив друг другу
ошибки прошлого, и выпить мы на брудершафт
хотели по последней, чтоб замкнуться кругу,
взметнулся Евкин взгляд куда-то вверх, на шкаф.
– Ой, Идка, это что та самая, что я дарила?
Хотела помириться… ну а ты сказала «нет»…
И всё ж не выпила, оставила… как это мило!
Постой, так ’Божоле’ сейчас уж сколько, десять лет?!..
<Я помнила тот день… Припёрлась так же, ближе к ночи,
с бутылкой этой, грустная, немного подшофе.
Просилась в дом. Я не впустила. Стояла молча
под дверями, но сил простить я не нашла в душе.
А утром эту же бутылка занесла соседка –
стояла рядом у дверей. Не знаю, почему
поставила на шкаф… Живущая во мне эстетка,
в который раз меня склонила к вкусу своему.
Оставила в надежде – будет повод,
когда всё отболит, сама я Евку позову.
Но через время укатила в неизвестный город
подруга бывшая. Не состоялось рандеву…>
Подзатянулись что-то отступленья…
Мы, короче,
открыли ту бутылку с многолетним ’Божоле’
из любопытства… <Вот так гадость!>. На исходе ночи,
в сортир всё вылив, закупорили тоску на дне.
<Ну, если всё же до конца быть откровенной –
на брудершафт лизнули с полглотка того вина,
и то лишь потому – ’Неадекват обыкновенный’
уже в мозгу «пост принял»… То была его вина…>
&
Когда к обеду ближе, с головной похмельной болью,
прощались с Евкой, прежде вылакав весь мой рассол,
и поминая крепким словом пьяное застолье,
я ощутила в сердце вдруг знакомое мне «коль».
На целый цикл наговорила Евка «мемуарный».
Мелькнула мысль: так вот, уже и героиня есть,
и стиль я изложения стащу «бульварный»,
и напишу. Пусть будет это маленькая месть!..
*
Полоз - фамилия Евы
Начало здесь ===> http://stihi.ru/2023/01/18/829