И каждый вечер, в час назначенный
Иль это только снится мне?),
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне. In vino veritas!
А. Блок
Незнакомка.
Рассказ.
Стоял полуденный зной, даже прохладный ветер, который дул со стороны снежных гор облегчения не приносил.
По военно-грузинской дороге -дорогой небесного ущелья, как в старину называли её,в фаэтоне ехали ротмистр Нилов и его денщик Егорка.Скалистый хребет по Дарьяльскому ущелью, где проходит российско-грузинская граница,очень красивой гористой местности Мцхета-Мтианети, которая преодолевает Главный Кавказский хребет через Крестовый перевал. Она спускается в долину реки Белая Арагви, и по берегу реки Куры подходит к Тифлису. Изможденный жарой, ротмистр Нилов решил сделать привал в селе Сиони, где было его поместье.
- Ты, Егорка, поверни фаэтон у сторожевой башни и поедем мимо Сионского храма, - велел Нилов. Там в его поместье жила его родная тетушка Елизавета Петровна, которая отличалась своей алчностью.
- Будто сам Гелиос на нас осерчал и висит над нами на своей колеснице и направляет на нас своих четверых огненных коней, огнедышащих,которые погубили его сына, лучезарного Фаэтона. Как бы нам не получить солнечный удар, - подбадривая своего денщика выдавил из себя Нилов.
Вечерело. Целый день нещадно палящее южное солнце, тускло сверкая последними лучами, спряталось за горами.
- Не успеем, Ваше благородие, до темноты добраться до села-то. Ишь, как быстро темнеет. Нам бы хоть до храма добраться, а там по мостовой при лунном свете найдем дорогу-то к Вашему особняку, где Елизавета Петровна, и, надеюсь, там, нас встретят, где Вы почиваете до поездки в Тифлис, - прошамкал уставший денщик Егорка, понукая лошадей.
Тридцатилетний ротмистр Тифлисского гарнизона Сергей Петрович Нилов, тоже уставший от поездки, ничего ему не ответил. Начал моросить дождь. По обочине дороги шёл человек, скинув на себя сверху старую мешковину, и явно куда-то торопился.
- Ты, Егорка, спросил бы у этого человека, правильно ли мы едем, а то не ровен час совсем заблудимся,- тихо произнес ротмистр. Остановив фаэтон, Егорка ловко спрыгнул и подбежал к человеку, который, к удивлению его, еще сильнее ускорил шаг.
- Мил человек, не подскажете, далеко ли отсюда храм? – спросил денщик. - Тут недалече,- отодвинув мешковину от лица, ответил женский голос.
- Да там баба, Ваше благородие, какая-то неразговорчивая, - садясь на свое место, буркнул денщик, – говорит, мол, недалеко.
- Да ты чё, Егорка, пригласил бы её в фаэтон, вишь какой дождь идёт, да темень - недовольно произнес ротмистр. Поравнявшись с ней, Егорка, не слезая, крикнул, чтобы она села в фаэтон. Но она продолжала идти. Тогда сам Нилов, на ходу прыгнув, подошел к ней.
- Барышня, вы совсем промокните, прошу вас садиться в фаэтон, ведь нам в одну сторону и вам ничего не грозит, - придерживая фуражку, почти крикнул он. Она, не полностью открывая лицо, внимательно осмотрела его, а потом медленно направилась к фаэтону.
- Поверни чуть направо, - велела вдруг барышня. По дворам поедем, я у храма живу. Егорка, посмотрев на Нилова, ничего не ответил, понукая лошадей, повернул фаэтон, как велела незнакомка. Скоро показалось массивное, погруженное в темноту здание храма.
- Служивый, - обратилась незнакомка к денщику, - тут останови свой фаэтон, мой дом во дворе без труда дойду. Её голос переливчатый, давно не на шутку встревожил ротмистра.
- Неужто мы с вами так расстанемся, - не сдержался Нилов с желанием напроситься в гости и узнать о ней как можно больше. Незнакомка немного замешкалась, но всё-таки нашлась.
– Я пригласила бы вас в гости, но нечем вас угостить-то, господа хорошие, сами-то давно голодаем, приказчик энтот по приказу князька-мелика, отнял весь урожай,- как бы виноватым голосом ответила она.
- За такой изуверский поступок этого приказчика следовало бы оскоплять, как Урана, чтоб вперед не производил на свет такого, как он сам, - тихо под нос прошамкал Егорка. Нилов закурил пахитоску, и по его виду было видно, что он нервничает.
- Если вам, барышня, наше присутствие не помешает, то мы немного просушили бы свою форму и дождались бы утра, а то до гарнизона путь неблизкий.
- Пожалуйте, в погребе сохранилось прошлогоднее мускатное вино, а из живности старый петух, который перестал горланить и давно курей не топчет. Соседский петух ему ожерелье повредил и черняшка найдётся. Вот только масляную лампу не жечь, фитиль весь истлел, да и масла нет, придётся коротать вечер при свечах, - спокойно произнесла незнакомка, слезая с фаэтона.
Двухкомнатный дом незнакомки совсем было обветшал и нуждался в ремонте. Егорка, оставив фаэтон во дворе, спотыкаясь, следовал за незнакомкой. Нилов не торопился, ждал возвращения денщика.
- Лучше в избе, Ваше благородие, чем мокнуть под дождём. Вы покамест ждите, я усё организую и вернусь за Вами, идёт? Тут у нас под сиденьем тоже харч имеется, и Ваш коньячок придёт кстати, - уже весело произнес Егорка, предчувствуя выпивку. Незнакомка при тусклом освещении свечи на скорую руку собирала на стол, и Егорка услужливо ставил на стол хлеб, колбасу, шоколат и тартинки с телятиной.
- Егорка, тут половичок, отодвинь и спускайся в погреб, достань, пожалуйста, кувшин с вином. А Нилов в тусклом освещении никак не мог разглядеть незнакомку, а ему очень хотелось, и нарочито закуривая пахитоску, свечку поднял так высоко, что ему удалось-таки разглядеть эту ореаду. Боже мой, какое диво, этакого дива я давно не видал и тут невольно вспомнишь грибоедовские слова: какое же диво тут? Конечно, Нилов был потрясён её неземной красотой и даже мысленно сравнил её с музами Apollo с горы Геликон. Выпив коньяка из фляжки, откусив дольку шоколата, Нилов не смог оторвать взгляд от незнакомки.
- Давайте знакомиться, - неожиданно нарушил тишину ротмистр. Меня зовут Нилов Сергей Петрович, а он, Егорка, стало быть, мой денщик.
- А я, стало быть, Олеся, - отпив глоток вина из чаши, тихо произнесла незнакомка. Мне восемнадцать лет. Я тут живу одна, родителей похоронила недавно, теперь осталась совсем одна. Теперь приказчик часто наведывается и заставляет идти на работу отрабатывать родительский долг. Её отчаянное безысходное положение, безысходная тоска до глубины души затронули ротмистра.
- А долг-то большой, Олеся? – осушив фляжку с коньяком, с раздражением спросил Нилов
- Нам на зиму не хватило зерна, да и для посева не оставалось, вот отец и попросил в долг, мол, отработает, но внезапно заболел и помер, - тихо плача ответила Олеся. Нилов ничего не ответил и решил дождаться утра, чтоб посмотреть на этого бездушного мизантропа-приказчика и пресечь его насилие в отношении Олеси.
Спозаранок сильный стук в дверь дома каким-то тяжелым предметом разбудил всех. Нилов первый подошёл к дверям, на крыльце стоял долговязый, со следами переносной оспы на лице, мужчина маламзя, который играючи щелкал кнутом-арапником по голенищам хромовых сапог и нагло улыбался и, увидев незнакомого мужчину в форме, крайне удивился. Нилов понял, что это и есть приказчик, о ком говорила Олеся.
- Я знаю, что вы приказчик какого-то мелика, - надевая фуражку начал Нилов. Очень желаю, сударь, чтоб вы здесь больше не появлялись, в противном случае будете иметь дело со мной, уяснили? И бросил к его ногам обшитый золотом кошель с деньгами. Тут Егорку осенило: там в кошеле может оказаться много денег, даже империалы, отдать всё этому тощему хорьку он никак не собирается. Подняв кошель, он бережно перелистал купюры и, взяв десятку, бросил на землю.
- Тебе и этого хватит, худерьба, и убирайся, пока не стрельнул.
- Да как вы смеете, не успел договорить, как приказчик, увидел двустволку, которую Егорка, направил на него.
После отъезда приказчика, который на прощание, помахав кнутом-арапником в сторону Олеси, скрылся. Она, не выдержав напряжения, разрыдалась.
- Теперь точно он меня со свету изживёт, - сказала Олеся и обреченно села на крыльцо.
Нилов, удивлённый дерзостью своего денщика, устало сел рядом с Олесей.
- Не изживёт, - устало произнес он, - просто не позволим. Я вас отвезу в свое поместье в село Сиони, где мой особняк. А он вам предлагал интимных услуг? Она виновато опустила глаза, и Нилов промолчал.
За Главным Кавказским хребтом разгорелась красавица зорька в небе, как говорил Кольцов, образуя вокруг причудливые тени. Легкий теплый ветерок с появлением утренней зари, уносил туман далеко и растворял его над долиной. День обещал быть жарким. На вершине чинары одинокий соловей затевал свою утреннюю песню, неустанно созывая свою подругу, посвящая ей новые, новые трели.
- Я хочу, чтобы вы, Олеся, поехали со мной. Тут недалече в селе Сиони живёт моя тетушка, графиня Елизавета Петровна, некоторое время вы поживёте у нее, а мы потом займёмся с вашим обустройством, - сказал Нилов и начал завязывать серебряную галунную перевязь, чтобы надеть портупею с шашкой. Вам тут оставаться нельзя, пожалуйста, собирайтесь.
Долго не пришлось ждать, Олеся небольшим свёртком, где были её пожитки, вышла. На ней было легкое шелковое платьице из сатина, которое выделяло её стройную фигуру, особенно стоячие девичьи грудки. Да, она была красива, но жизненные обстоятельства лишили её радости и по велению фатума втянули в кабалу, в безысходность. Полное отчаяние, отсутствие всяких надежд. Им овладела полнейшая безнадежность, что может быть трагичнее для молодой девушки, которая осталась совсем одна.
- Ваше благородие, мы сначала поедем к Елизавете Петровне, если да, то придётся переезжать мост через Куры, а там толпа, все на базар спешат,- под нос прошамкал Егорка. Нилов ничего не ответил, отвернувшись, смотрел на буйные мутные воды Куры….
Графиня Елизавета Петровна была очень богатой особой и всегда отличалась своей небескорыстной благотворительностью в селе Сиони, и, несмотря на её подачки, односельчане её боготворили. Очень рано овдовевшая, она жила в своем поместье, пожалованном её брату Нилову за ратные подвиги на кавказской войне, а сам граф Нилов однажды со своим денщиком пропал на охоте в горах. Теперича ротмистр Нилов был единственным продолжателем старинного рода столбовых дворян по мужской линии.
Садовник, увидев подъезжавший фаэтон с Ниловым, поспешил оное событие немедля донести до графини, которая его очень лелеяла и ждала.
- С приездом в родные пенаты, мой мальчик,- притворно обнимая его, прослезилась графиня. А возмужал то как, и возмужалый парень отлежал на усу, растит бородку, а возмужалая девка заневестилась, так говорил уважаемый Даль. Небось, и невеста имеется, а?
- Да, я не один, тетушка, с гостьей приехал. Примите её, как подобает, а я потом всё расскажу, - едва освобождаясь из объятий графини, тихо произнес Нилов.
- Девка-то вишь, какая видная, красавица-таки, - оценивающе осматривая Олесю, она, будто старалась определить её ценность, достоинство, как породистую кобылу. А ну-ка, Лариса, займись-ка ею, переодень, чтоб к обеду была готова, - велела она служанке.
- С Вашего дозволения, Ваше благородие, я коня искупаю с дороги и сам тоже искупнусь, - распрягая молодого жеребца, произнес Егорка.
Служанка Лариса увела Олесю в гостиную и на вопрос камергера Кузьмича, на шее которого висел ключик на голубой ленте, что был особый знак среди слуг, что за миловидная молодуха в нашем тереме появилась, не ответила. Тогда он, шаркая лощенными хромовыми сапогами по паркету, начал спускаться на первый этаж, а затем на улицу, чтоб узреть происходящие там события.
- Мы ночевать не останемся, тетушка, - не поддавался на уговоры графини Нилов. Надобно спешить, в гарнизоне ждут, а Олеся, с вашего позволения, останется.
- Она на дворянку-то не похожа, Серёжа, а, скорее всего, холопка, и манеры такие же, холопские. Тут приехала княжна Боровская, сняла домик прямо на берегу, хочет тоже особнячок построить, шёл бы ты, Серёжа, отвесил бы поклон ей, а? Как раз ей нужна прачка, - цинично начала графиня, смотря в сторону Олеси. А вот тут-то Нилова и прорвало.
- Она не породистая кобыла или борзая, чтоб так низко говорить о ней, я-то думал, что вы воспитанная особа, дворянка, среди фрейлин во дворе, не должны опускаться до уровня холопки. Да, девка простая, вы понимаете, крестьянка, просто холопка-с, и что из этого, а? Разве не благодаря их труду вы тут шикуете, а? Вы когда-нибудь задумывались о том, что кто же вам этот титул и вместе с ним и права на них давал, а? Мир рушится, распадается связь времён, вы их бичевали ради больших удовольствий и это вас забавляло. Я не пойму, куда же делось то благородство, чем славился наш род? Роскошь, достаток превратили вас в мизантропа, пустую кисейную барышню-невежду, провинциалку, и вы еще важничаете, мол, светская дама, соблюдающая светский этикет, при этом предпочитаете даже пустых, глупых жеманниц и городских дурнушек, которые приезжают к вам посплетничать и подхарчиться. А поместье завещано мне еще отцом, и, прошу вас, забирайте свою прислугу-дармоедов и щас же уезжайте в город. Надеюсь, вы меня поняли.
Конечно, что угодно можно было ожидать от этого сумасбродного, безрассудного, поступающего по прихоти, молодого человека, но только не такого, да еще в присутствии слуг.
- Егорка, - еще с большим раздражением Нилов обратился к денщику, -
пойди в соседнее поместье и пригласи моего сослуживца-отставника прапорщика Лескова. А вы снимайте свой ключик с голубой лентой, теперича вы никто, я вас и всю прислугу увольняю, и отдайте все ключи от сейфов лично мне, - обращаясь к пожилому камергеру, резко произнес ротмистр. И поднялся переполох - общая внезапная тревога, волнение.
Скоро появился прапорщик Лесков с Егоркой.
- Я уезжаю в тифлисский гарнизон, а тебя, Андрей, назначаю приказчиком моего поместья - лесами, полями с рисом, тютюном и виноградниками. Прислугу подберешь сам из местных, только не вороватых, а эти дармоеды сегодня же уезжают, экипажа не давать, лошадей тоже, пусть идут пешедралом, - заикаясь от волнения, произнес Нилов.
Лесков видел, как Нилов раздражён, и не стал ему перечить, только кивнул головой. Денщик Егорка знал норов своего хозяина и в душе был согласен с его решением. Однако, его мучила мысль, как он в кромешной темноте, да со многими мостами-то, ночью найдёт большую военно-грузинскую дорогу, которая и доведёт их до Тифлиса.
Нилов видел, как все служанки, большинство из которых были местными, собирают свои вещи, а тетушка с камергером еще не верят, что их вытурили. Нилов пригласил Лескова в гостиную и решил поговорить с ним об отношениях с Олесей.
- Понимаешь, все это шалости фатума, - наливая из графина коньяк в хрустальные рюмки, - начал ротмистр. Мне тридцать лет, а влюбился с первого взгляда, а любовь с первого взгляда, братец, небесная, своего рода безумия - thea mania - безумие от богов…. Я её оставляю здесь, Андрей, найми ей хороших служанок, пусть обучат её светским манерам и, пожалуйста, отвези её в мастерскую Левицкой, пусть она займётся с её гардеробом. Денег не жалей.
Спозаранок Нилов зашел в спальную Олеси, чтобы попрощаться с ней. Вдруг, она выскочила в одной кисейной сорочке и обняла его за шею.
- Я буду ждать тебя, Серёжа, - тихо произнесла Олеся, не поднимая голову.Ожидание то, что отделяет нас от будущего, подумал было Нилов. Следовательно, это настоящее, но как бы опустошенное изнутри, и эта пустота – наши желания или наши страхи.Ожидание, отделяя нас от будущего, парадоксальным образом отделяет нас и от настоящего. Но Нилов влюблённый в Олесю, не мог откладывать всё это на потом и хотел жить настоящим..
Конец. 02-09.2014/январь 2023г. м.м.Б.