Медь подстаканника грела ладошки.
На полустанке, в купе у окна
Тётка кричала: Купите картошки!
Есть и капустка.... К чему? Я – одна.
Ринулась, быстро собрав чемоданы,
Все покидав как попало, и в путь.
В миг пробудилась из дикой нирваны
Фразой короткой: прости и забудь.
Белое солнце летело к закату,
Дерзко звучал паровозный гудок,
Я заплатила безмерную плату:
Ноша из боли вела на Восток.
Черт меня дернул, был, может, напуган
Ложью без скупости, каверзой смут.
И понеслось нескончаемым кругом
Действо нечистых, где с радостью ждут.
Мне бы иконку к груди да в молитве:
Господи! Смилуйся! Очи открой!
Только босая по остренькой бритве
Тихо, но верно ползу на покой.
Медь подстаканника. Холод в ладошки.
В рубище выпрямлюсь, выдержав бой:
Слышишь, Чертяка, лови себе крошки!
Господи! Слышишь! Прими мя такой!