Я совсем была юной, когда убили Немцова.
Папа был поражен. Я же хмыкнула лишь.
Ничего не знала про мужчину такого,
Но запомнила общий повсюду движ.
Да, какой-то политик. Из девяностых.
Мы в России привыкли терять людей.
Но убийство это растревожило взрослых,
Чья бывалая кожа обычно прочней.
И спустя пару лет мне открылась разгадка.
Тот мужчина сражался отважнее льва.
Зная точно о зверских системы повадках,
Он пошел против той, борясь за права.
Его доблесть поярче огней столицы.
Как хорош был собой в делах и речах.
Мог спокойно гулять по излучинам Ниццы,
Выбирая спутниц на день или час.
Но бунтарский ген в комфорте болеет.
Для него смолчать - невозможная блажь.
Если всюду у целой страны - гонорея,
А взамен достижений - один макияж,
Кто-то же должен забить тревогу.
Растолкать равнодушных и спящих ценой
Собственной жизни и ждать подмогу,
Чувствуя холод асфальта спиной.