В самом большом лесу восточном
Разные звери обитали,
В союзе жили равнопрочном,
И мирно сосуществовали.
Ближе других по духу были
Кабан-секач и бурый мишка,
И вместе срочную служили,
И на двоих одна сберкнижка.
Кабан мечтал о жизни сладкой,
Всем доказать, что он фигура,
И в лес чужой ходил украдкой,
Такая у него натура.
В чужом лесу ему промыли
Мозги, что были не в избытке.
Он говорил: "Глаза открыли...
И даже дали две кредитки".
Однажды прибыл он с презентом -
Трофейный Вальтер подарили,
А сам он стал экспериментом -
Лучше других быть убедили.
Стрелял сначала по деревьям,
Пугал дубы, грибы кошмарил.
Для эха и по подземельям...
Патронов двадцать разбазарил.
Не внял кабан советам друга,
Свой ярый гонор поунять.
Его боялась вся округа,
Грозился всех перестрелять.
Стволом размахивая смело,
У белок шишки воровал,
Кичился властью неумело,
Кротов рыть грядки принуждал.
Оленей заставлял он хрюкать,
Бобров - купели мастерить.
Всем лисам приказал мяукать,
А грызунам - его хвалить.
Потом лосю пробил копыто,
Енота уха он лишил,
Хвост глухаря теперь как сито,
Ежа и вовсе застрелил.
Терпеть весь этот беспредел
Медведь не мог себе позволить,
Он лишь зубами проскрипел,
Излишне чтоб не балаболить...
Пошел в чулан своей берлоги,
Достал былой войны топор.
Чтоб фейковые перемоги
Не затуманивали взор.
Не каждой пешке суждено
В итоге стать ферзём могучим.
Одним дано быть как говно,
Другим - лишь гадом быть ползучим.
А кто-то по природе царь,
Весь благородный, величавый.
Он бережёт любую тварь,
И предков герб он чтит двуглавый.
И леса князь одним ударом
Былого друга кабана -
Теперь свинью с гнилым базаром,
Который всех достал сполна...
Рассёк нахальную натуру,
Мозг затуманенный в умат.
Не дал глупцу вступить в фигуру,
И топором поставил мат.