СЕРГЕЙ НОСОВ
И ЕСЛИ ТРЕЗВО ТЫ ГЛЯДИШЬ НА МИР
ПОДБОРКА СТИХОВ 10264
. . .
И если трезво
ты глядишь на мир
то видишь только
стол кровать
окно за шторами
и двери на замке
а остальное -
лирика сплошная
и то чего здесь нет
что ты не видишь
и что не может
радовать тебя…
и чем трезвее
смотришь ты вокруг
тем меньше ты находишь
содержания
в том мире
где сейчас живешь
реально
как будто меньше
проще он становится
теряя свои краски
навсегда…
вот словно рядом
листья опадают
цветы завяли
высохла трава
и солнце скрылось
от тебя за тучи
и больше
ничего не обещает
ни света
ни волшебного тепла.
. . .
Радость жизни
пришла посмеяться с тобой
над всем тем
что когда-то случилось
пошутила о розовом детстве
в коротких штанишках
когда в прятки с мечтами
играл
и о юности полной любви
неизвестно к кому
что в лесу заблудилась
дремучем
испуганной глупой девчонкой
и о тягостном времени жизни
в которой и нет ничего
кроме горькой обиды
на мир
проглотивший
как кит-кашелот
твое счастье
а потом улыбнется та радость
всему что сейчас
в этой комнате рядом с тобой
и посмотрит в окно
где летят в синем небе
красивые птицы
и вдруг скажет -
ты с ними так скоро
легко полетишь
в те края
где и небо коснулось земли
и земля голубая как небо.
. . .
И тебе хочется
оставить в жизни след
как будто ты
идешь зимой по снегу
и оставляешь за собой
следы глубокие
до прошлогодних листьев
которые прожили
свою жизнь
и вот теперь лежат
вповалку
в своих могилах братских
словно спят
но будет ведь
и новая весна
растает снег
на радостной земле
как будто бы
его и вовсе не было
и вместе с ним
растают и следы
твои глубокие
которые ты оставлял
всю зиму
на этом удивительном
снегу
и так во всем -
в любви в делах
и в музыке
не остается
никаких следов
от старой скрипки
и былой возлюбленной
в старушку превратившейся
убогую
которая тебя
не поцелует
так сладостно
как раньше целовала
и ты не ждешь уже
ее любви.
. . .
И неведомо
как я живу -
хорошо или плохо
очень правильно
или неправильно
радостно или наивно
по другому
я жить не могу
не хочу не умею
потому что я создан
для этого неба
для этой земли
и для этого дома
в котором нашел
свою жизнь
и для этой любви
что уносит меня
неизвестно куда
словно ветер
удивительной
юной весны.
. . .
Жизнь нас просила
за руки держаться
даже тогда
когда мы друг от друга
бываем очень
очень далеко
и засыпать
в одно и то же время
слова одни и те же
говорить
и не стесняться
повторять друг друга
в походке и улыбке
иногда
при встрече обниматься
очень просто
как обнимаются
деревья на ветру
и облака
в бездонном синем небе
и уходя
не оставлять друг друга
на день на час
и попросту на миг.
. . .
Весь мир не вечен
динозавров нет
где были горы
теперь лес шумит
и в море высохшем
давно уже пустыня
в которой
одинокие верблюды
между собой
о чем-то говорят
нет неизменного
ведь все -
или стареет
или готовится
в другое превратиться
как куколка
мечтает стать
вдруг бабочкой
и облетать
красивые цветы
и человек мечтает
об ином
о сказочном
красивом легком
мире
и ни за что не хочет
превратиться
ни в пыль на старой
брошенной дороге
ни в пепел
догоревшего костра.
. . .
От меня исходят
волны жизни
их так много
в воздухе вокруг
будто бы
бушует океан
синий синий
и такой прозрачный
от небес
до сказочных глубин
и когда
волна тебя коснется
ты от радости веселой
встрепенешься
словно белая
таинственная птица
и взлетишь
так просто в облака
будто бы
они для нас родные.
. . .
И толкнул ты
всего лишь песчинку
она покатилась
и в конце концов
камни легко увлекла
за собой
ветер трогает листья
почти незаметно
и они так шумят
словно дети
бегут после школы
домой
можно просто легонько
качнуть это мир
словно шар
и он быстро помчится
по полю вселенной
так что грохот
вокруг
будет долго стоять
от полета его
в пустоте
и никто не узнает
куда он
теперь закатился.
. . .
Я растолкаю злые облака
и солнце за ошейник
приведу
поближе к дому
пускай не ленится
а светит молчаливо
когда ему
об этом говорят
и все получится
чего я так хочу
и бог поймет
или ему подскажут
простые ангелы
в далеких небесах
что сколько можно
тем дарить свободу
кому она и вовсе
не нужна
и отдавать любовь
безропотно
тому
кто с ней и жить-то
просто не умеет
и вот оставит он
проснувшись
чудным утром
немного счастья
даже для меня
в заветном узелке
на белом свете.
. . .
Жизнь в шахматы
играет как всегда
в них пешки ходят
будто бы нечайно
и каждая не знает
что же будет
когда шагнет она
туда или сюда
возможно встретит
счастье под кустом
а может быть
покатится в овраг
заросший лопухами
и крапивой
никто не ведает
что может вдруг случиться
и не случиться
просто никогда
слон делает
огромные прыжки
через эпохи
города и страны
и тот кто был
сегодня дикарем
вдруг завтра
превратится в бизнесмена
хоть и живет
в пещере как обычно
и мамонта приносит
иногда
с большой охоты
гордый и счастливый
как будто выполнил
свой новый
бизнес-план
и королева
в своем белом платье
летает в мире
как большая птица
которая забыла
где гнездо
ну а король
он просто человек
и никогда не знает
где то царство
которым править он
навеки осужден.
. . .
Мне кажется
что я живу в лесу
кругом деревья
мудрые большие
и пни во мху
о чем-то говорят
и убегает
милая тропинка
наивно в чащу
леса моего
пойду по той тропинке
на поляну
мой дом на ней
стоит
вокруг цветут
цветы
и девушки простые
в белых платьях
их собирают
в чудные букеты
чтобы исчезнуть
с ними
незаметно
в той самой чаще
из которой вышел
я по своей тропинке
в этот день.
. . .
Воды в реке полно
как в жизни счастья
и в поле ветра столько
что не видно
ему и ни начала ни конца
а сколько воздуха
в лесу угрюмом
дыши себе
хоть много сотен лет
и облаков на небе
как грибов
в березовой осенней роще
а солнца сколько -
режь его кусками
и уноси в свою простую жизнь
и вешай вместо люстры
где угодно
под потолком
чтоб веселее жить.
. . .
Кто-то нес по дороге
волшебный мешок
совершенно непрожитой жизни
в далекие страны
и вот крошки той жизни
просыпал вокруг
и остались
заросший
таинственный пруд
с неподвижной водой
в нем кусочек
высокого неба
с облаками
в невестиных беленьких платьях
ну я рядом
веселая зелень травы
где растут
голубые цветы
с лепестками из счастья
и летают
красивые бабочки
с нежными крыльями
их невозможно поймать
как чужую любовь
и как славную чью-нибудь
юность.
. . .
Ах что там что там
на краю земли
наверное живут
смешные люди
с двумя похожими
большими головами
и могут говорить
всегда
сами с собой
или кентавры
с пышными хвостами
они способны
так скакать
как не поскачет конь…
но нет там никого
один лишь берег моря
и валуны на нем
огромные лежат
и ждут
когда их сбросит великан
вот в это море синее
как в вечность.
. . .
Меня всегда любили
девушки простые
и я их тоже
попросту любил
не спрашивал -
вот кто вы и откуда
а только долго
жарко целовал
как будто мне они
любимые подруги
которых не забуду
никогда
и мне не больно
навсегда расстаться
холодным утром
тихим и седым
но иногда
так хочется вернуться
как будто бы
в знакомые края
и целовать всех тех
кого я нежно
так много раз
когда-то целовал.
. . .
Дни как путники
уходят по дороге
и никто из них
не обернется
не помашет на прощание
рукой
все идут
усталые седые
и над ними солнце
как фонарь
тот что ночь
накроет черной шляпой
чтоб его
никто не увидал
а наутро
по дороге этой
те же путники
опять пройдут гуськом
словно обошли они
всю землю
в непроглядной
полной темноте.
. . .
Ты этого хотел
всегда и всюду
и думал
что никто о том
не знает
но кто-то все таки
об этом знал
и вот сбылись они
нежданно
в одночасье
словно их за руку
однажды привели
в твою глухую
замкнутую жизнь
как нежных фей
для радостной любви
и ты гадаешь
кто же так устроил
едва ли бог
едва ли черт с рогами
не ведая
что сбудутся желанья
если ты сам их
жарко загадал.
. . .
Все стало проще
ближе и добрее
спустилась с неба
нежная луна
и так легко
дотронуться до звезд
и обнимать их
как девчонок милых
и проводить опять
подругу ночь
до самого
счастливого рассвета
когда она
утонет в его ласках
и мне пошлет
последний поцелуй.
. . .
Я часто жил
как будто бы в лесу
одних зверей
вокруг себя и видел
то волка то медведя
то лису
или трясущихся
от страха зайцев
теперь же я вообще
всегда один
так словно рядом горы
все в снегу
где бродит только
снежный человек
и иногда мне
грустно пишет письма
на своем чудном
снежном языке.
. . .
На свете что
осталось от него
две книги авторучка
пустой дом
жена убогая
и пес
теперь бездомный
все по углам
как будто разбрелись
а было ведь
значительно и мило
вот все вокруг него
так много лет
но кто-то стукнул
по столу однажды
тяжелым
деревянным молотком
и зазвенел
над дверью колокольчик
все кончилось
и гости разошлись
осталось утро
хмурое седое
и две вороны
на пустом дворе
они не каркают уже
как будто знают
что все накаркали
что можно
в этом мире
теперь придется каркать
и в ином.
. . .
И неужели ты
теперь волшебник
все что ты скажешь
превратится в камень
и вдруг из камня
потечет вода
естественно живая
люди будут
так жадно пить ее
как голуби в жару
из маленькой
и незаметной лужи
которая осталась
почему-то
на желтом
и сияющем песке.
. . .
Не надо ничего
терять и помнить
а нужно
просто жить
на белом свете
любить тот лес
где есть
твои тропинки
любить поля
где ждет тебя
улыбка
счастливого
сияющего солнца
и поцелуи ветра
и надежда
все жить и жить
на радостной земле.
. . .
И человек
себя не хочет знать
и в зеркале
себя совсем не видит
на улице
себя не узнает
и дверь себе
в квартиру не откроет
как будто сам себе
чужой он навсегда
живет один
но сам с собой
не дружит
или себя
одел в чужое платье
и думает
что это он и есть
и не умеет
сам себе признаться
что жить - не жил
людей совсем не видел
и никого
на свете не встречал.
. . .
Мне кажется
что есть на самом деле
дно этой жизни
под огромной толщей
прозрачной
голубой воды
на этом дне
и происходит все
что смысл имеет
в нашем странном мире
а остальное -
чудится обычно
его легко забыть
и не заметить
когда ты вновь живешь
в подводном мире
волшебного
земного бытия.
. . .
Как много в мире зла
и облака на небе
очень злые
они готовы
солнце проглотить
и ветер злой
хватает за пальто
срывает шапку
а злее всех мороз
он так укусит
словно пес огромный
который хочет
мир весь проглотить
и хвост его
ты видел вдалеке
такой же белый
как туман
и зубы его
так сверкали
как снег искрится
ночью в темноте.
. . .
И на все стало мне
наплевать
на луну и на звезды
на небо
что летит
над моей головой
как безумный
ковер-самолет
и на темную ночь
на любовь
и ее бесконечные вздохи
и на море
где волн
словно в поле травы
и на лес
где таятся
бездомные души
и на город огромный
в котором
живут муравьи
и бегут по своим
муравьиным тропинкам
и не знают что жизнь -
это очень смешно
может даже смешнее
чем смерть
бесконечность и вечность.
. . .
Я не стал
добрым зайцем с ушами
но и волком зубастым
не стал
и не вою один
на луну
и люблю тебя
той же любовью
что и чайки наверное
любят
то море свое
над которым летят
днем и ночью
и не знают о том
что бывает на свете
другая судьба
и не море тогда
под твоими
усталыми крыльями -
только пустыня
и не небо тогда
над твоей головой
а одни
облака облака
что плывут и плывут
в незнакомые дальние страны.
. . .
Мы все знаем
что есть в этом мире
но его надо
просто коснуться
языком
или даже руками
чтобы вкус ощутить
бытия
оно терпкое очень
бывает
а порою
становится сладким
как конфета
без всякой обертки
что нечайно
упала с небес
и жизнь так
хорошо нам ласкать
днем счастливым
и сказочной ночью
забывая
что кто-нибудь строгий
все грозит нам
из облака пальцем
улыбаясь
в седые усы.
. . .
Мы многого хотим
от каждого листа
на дереве в саду
от маленькой тропинки
бегущей
без оглядки
как девчонка
медведя
увидавшая в лесу
но никому
не скажем никогда
о том что ждем
и узнаем чудесно
в тот миг
когда касаемся
невидимого счастья
таящегося в мире
под замком
который тает
от любви и ласки
и превращается
в сияние росы
на нежных лепестках
цветов волшебных
цветущих там
где больше тайн
чем света
и края нет
простой земной любви.
. . .
Пусть ломятся -
я не открою двери
и пусть трезвонят -
трубку не возьму
и всюду вывешу
торжественную надпись
«меня на этом свете
больше нет»
поэтому меня и не ищите
и там куда
для белых вход закрыт
и там куда
и черных не пускают
и толстых глупых
старых и глухих
как ни старайтесь
будет не пробраться
в мои миры
где света и тепла
так много
что хоть ложками черпай
и наливай себе
в большие кружки
и пей и пей
как пьют живую воду
в далеком светлом
сказочном раю.
. . .
Здесь нет
ни неба ни земли
ни дня ни ночи
а только белый
чудный свет
из ниоткуда
и он всегда уходит
в никуда
и среди света этого
следы
они идут
по золотой дороге
которая не может
оборваться
вот просто так
нигде и никогда
ведет дорога та
в волшебные миры
где вовсе нет
ни холода ни мрака
там начинается
что не могло начаться
и кончится не хочет
никогда.
. . .
Я существую
вопреки всему
и не было причин
чтоб я родился
и нет причин
чтоб умер я когда-то
и нет причин
чтобы меня любили
но ненавидеть -
тоже нет причин
и нет причин
меня не замечать
хотя меня увидеть
невозможно
я ничего на свете
не боюсь
хотя когда-то может
и боялся
но вот узнал
что нет к тому причин
вот так же как
и ко всему другому
что существует
или исчезает
и умирая
все же будет жить.
. . .
Вот говорят
ты одинок в лесу
но сколько в нем
однако же деревьев
и в поле ты
безумно одинок
когда оно шумит вокруг
без края
но трав в нем сколько
нежных и цветов
и в море сколько волн
и облаков как много
в синем небе
и разве скучно
с ними в мире жить
быть маленьким
расти
потом стать старым
и как-нибудь
взлететь на небеса
чтобы оттуда
больше не вернуться.
. . .
Мы все уходим
из своих квартир
кто в лес
кто в поле
кто на берег моря
и оставляем память
о себе
в своих домах
за окнами пустыми
которые глядят
в огромный мир
и ничего не видят
почему-то
ни снега ни дождя
ни солнца ни луны
ни маленьких прохожих
одиноких
ни птиц
летящих в небе
ни деревьев
которые качает
на качелях
усталый ветер
каждый божий день
как будто они
маленькие дети
и плакать будут
если их оставить
стоять безмолвно
в полной тишине.
. . .
Хорошего так мало
в этом мире
все умирают
без больших причин
вот шел по улице
упал
и просто умер
и нет тебя на свете
навсегда
как будто ты
обычная пылинка
тебя смахнули тряпкой
и ушли
уборщицы
такие молодые
и полные здоровья
и тепла
и нет тебя уже
на белом свете
что о тебе
тогда и говорить
ну нет так нет
ушли и позабыли
вернулись снова
к маленьким делам
пока и их
не смоет
мокрой тряпкой
усердная уборщица
с утра.
. . .
Уже не стало больше
того мира
где ты родился
жил и улыбался
и верил и не верил
в чудеса
которые порой
не приходили
но вот теперь
вдруг открывают дверь
когда и нет
на свете никого
из тех
кого ты помнишь
или знаешь
и они жизнь
несут тебе иную
похожую
на чудную аллею
ведущую
в осенней тишине
к невиданному счастью
и восторгу
похожему на свет
в твоем окне
которого ты раньше
и не видел
в забытом доме
где как долго жил.
. . .
И день бывает
старым и слепым
и ночь
прозрачная и молодая
проносится над миром
как на крыльях
чтобы исчезнуть
молча на рассвете
как фокусник
на сцене цирка
исчезает
прямо сейчас
и словно навсегда…
и языки тумана
выползают
лизать деревья
окна и дома
и просыпается
седой осенний ветер
и листья начинает
ворошить
ладонями своими
торопливо
как будто ищет
что-то среди них
быть может ключик
от дверей покоя
и то кольцо волшебное
восторга
одев которое
он станет молодым…
и мы живем
за шторами своими
среди холодного
чужого мира
в котором дети
плачут на скамейках
и бабушки
смеются в темноте.
. . .
Жизнь станет
как больной ребенок
такой же
несчастливой
может быть
и долго будет спать
в своей кровати
забыв
про все игрушки
в один миг
но будет утро
снова на земле
она проснется
твоя жизнь простая
и побежит
девчонкой по траве
цветы увидит
чудные большие
пошлет и солнцу
нежный поцелуй
и искупается
в реке восторга
конечно голышом
и без стыда.
. . .
Естественно
должна сложиться жизнь
и как река бывает
выбирает русло
вот так и жизнь
вновь катит свои воды
спокойно медленно
туда или сюда
и в гору не пойдет
и стороной
холмы легко обходит
и разделяется
на рукава
когда живешь
с любимыми своими
и каждой даришь
счастье по ночам…
не надо строить
новые плотины
у этой жизни
на ее пути
ведь впереди
уже синеет море
и там ее
и вовсе не увидишь
среди высоких
белогривых волн.
. . .
И моя жизнь
не кружит в небе
птицей
и не цветет цветком
на солнечном лугу
она таится
в сказочном лесу
как тайная
заветная тропинка
бегущая
среди высоких сосен
в края любви
и чудного восторга
чтобы остаться
в мире навсегда
под капюшоном
неба голубого
среди травы зеленой
и во мху
на той поляне
где бывает счастье
но не для всех
и только иногда.
. . .
Мой мир со мной
в кармане у меня
в коробке сказочной
из чудного картона
и в нем есть город
дивной красоты
и с площадью одной
посередине
где голубой цветок
растет на постаменте
из белого бетона
и стекла
есть улица
светящихся витрин
и из их стекол
девушки выходят
в заветное мгновенье
иногда
и улыбаются
как улыбалась жизнь
когда была
и юной и счастливой
и танцевала
на лесной поляне
лишь только в том
в чем утром родилась.
. . .
Река всегда плывет
и море
не стоит на месте
оно колышется
как травы на ветру
и небо -
не застывший синий дом
без окон и дверей
оно живое
и вся земля
уходит из под ног
когда идешь
все время
постоянно
напоминая -
наша жизнь
есть путь
прошел
и растворился
как в тумане
остались
тишина
и тихий свет
в темнеющей дали.
. . .
Печаль на белом свете
значит больше
чем смех
или восторг
она стоит в окне
как уходящий друг
она плывет в реке
как сломанная ветка
и с горки катится
по небу
как звезда
упавшая на землю
словно брошка
подаренная богом
за любовь.
. . .
Вот и все
и поставила точку
душа
в этой сказке
про лето
любовь
и счастливые звезды
что упали уже
на холодную землю
дождем
и погасли
ветер гонит
по темному небу
одни облака
и ладонями снова они
закрывают луну
словно рот
одинокой
скучающей ночи
на которой
написано тушью
что радость ушла
как вода
из колодца
оставленной жизни.
. . .
И провожают нас
дни серые пустые
как толпы нищих
у больших дорог
и ждут
согбенные печали
как старушки
у старого
и ветхого крыльца
того пустого дома
где мы жили
когда пришли с тобою
в этот мир.
. . .
Хорошо бы
чтоб жизнь превратилась
в кольцевую дорогу
навечно
где начало не стало концом
а конец не казался началом
и мы все бы
кружились кружились
на ее нескончаемых рельсах
и мелькали бы станции Нежность
Детство Юность Любовь или Счастье
за окном
как в степи полустанки
когда мимо летят поезда.
. . .
Бывает
кто-то скажет:
«вот смотри
я запущу
воздушный шарик
в небо
и он вернется
через день
любовью
моей к тебе
и всех
ко мне и к нам»
и шарик улетает
только завтра
нет ни любви
ни счастья…
просто лопнул
тот шарик не взлетая
в подворотне
осталась лишь
одна цветная тряпка
на память всем
что он когда-то был.
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1960-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии - в журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ» в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019) и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.