Мальтузианство - это идея о том, что рост населения потенциально экспоненциальный, в то время как рост запасов продовольствия или других ресурсов линейный, что в конечном итоге снижает уровень жизни до такой степени, что вызывает вымирание населения. Это событие, называемое мальтузианской катастрофой (также известной как мальтузианская ловушка, демографическая ловушка, мальтузианский кризис), происходит, когда рост населения опережает сельскохозяйственное производство, вызывая голод или войну, что приводит к бедности и депопуляции.
Такая катастрофа неизбежно приводит к тому, что население вынуждено "корректироваться" обратно к более низкому, более устойчивому уровню из-за потенциальной серьезности и непредсказуемых результатов воздействия разных факторов, по сравнению с относительно медленными временными масштабами и хорошо понятными процессами, которые управляются неконтролируемыми процессами. Мальтузианство было связано с различными политическими и социальными движениями, но почти всегда относится к сторонникам контроля над рождаемостью.
Эти концепции вытекают из политической и экономической мысли преподобного Томаса Роберта Мальтуса (1766 – 1834), изложенной в его сочинениях 1798 года "Эссе о принципе народонаселения". Мальтус предположил, что, хотя технический прогресс может увеличить запасы ресурсов в обществе, таких как продукты питания, и тем самым повысить уровень жизни, изобилие ресурсов обеспечит и рост рождаемости, что в конечном итоге вновь приведёт к возврату дефицита ресурсов на душу населения.
Некоторые экономисты утверждают, что после промышленной революции человечество вырвалось из этой ловушки. Другие утверждают, что сохранение крайней нищеты указывает на то, что мальтузианская ловушка продолжает действовать. Другие утверждают, что из-за нехватки продовольствия в сочетании с чрезмерным загрязнением окружающей среды развивающиеся страны демонстрируют больше доказательств существования демографической ловушки. Аналогичной, более современной концепцией является концепция человеческого перенаселения.
Неомальтузианство - это пропаганда планирования человеческой популяции с целью обеспечения ресурсов и экологической целостности для нынешних и будущих человеческих популяций, а также для других видов. В Великобритании термин "мальтузианство" может также более конкретно относиться к аргументам, приводимым в пользу превентивного контроля рождаемости, следовательно, к таким организациям, как "Мальтузианская лига".
Неомальтузианцы отличаются от теорий Мальтуса главным образом своей поддержкой использования контрацепции. Мальтус, набожный христианин, считал, что "самоконтроль" (то есть воздержание) предпочтительнее искусственного контроля над рождаемостью. Он также был обеспокоен тем, что эффект использования контрацептивов будет слишком сильным для сдерживания роста, что противоречит общепринятой точке зрения 18-го века (которой придерживался сам Мальтус) о том, что неуклонно растущее население остается необходимым фактором в продолжающемся "прогрессе общества" в целом. Современные неомальтузианцы, как правило, больше, чем Мальтус, обеспокоены ухудшением состояния окружающей среды и катастрофическим голодом, чем бедностью.
Мальтузианство вызвало критику со стороны различных философских школ, включая марксистов и социалистов, либертарианцев и энтузиастов свободного рынка, феминисток и защитников прав человека, характеризуя эту его теорию как чрезмерно пессимистичной, человеконенавистнической или бесчеловечной. Многие критики считают, что мальтузианство было дискредитировано с момента публикации "Принципа народонаселения", часто ссылаясь на достижения в области сельскохозяйственной техники и современное снижение рождаемости человека.
Некоторые современные сторонники считают, что базовая концепция роста населения, в конечном итоге опережает рост необходимых для жизни ресурсов, поэтому по-прежнему фундаментально верна, если не будут предприняты какие-либо действия для преднамеренного сдерживания роста населения. А значит необходим лучший источник энергии и лучшие способы добывания необходимых ресурсов. Несмотря на множество критических замечаний в адрес этой теории, аргумент мальтузианства остается основным дискурсом, на основе которого продвигаются национальные и международные экологические нормы.
И хотя Мальтус утверждал, что численность населения имеет тенденцию к увеличению, счастье нации требует такого же увеличения производства продуктов питания. Он считал, что «счастье страны зависит не столько от ее бедности или богатства, от ее молодости или возраста, является ли она малонаселенной или полностью заселенной, сколько от скорости, с которой она растёт и развивается, от степени, в которой ежегодный прирост продовольствия приближается к ежегодному приросту населения!".
Однако склонность к увеличению населения не приведёт к естественным циклам социально-экономических кризисов при изобилии или нехватки средств для жизни, если мы будем считать, что достаточное количество средств к существованию легко поддерживается жителями страны и природных ресурсов достаточно для производства необходимого. Но тогда постоянное стремление к увеличению населения должно увеличивать число людей занятых в производстве средств к существованию, отрывая их от других видов деятельности. Но если этого не будет, то количество продуктов питания, которое раньше поддерживало жизнь семи миллионов населения, теперь должно быть разделена между восемью миллионами!
Следовательно, в таких условиях бедные будут жить намного хуже, если принцип распределения сохранится по капиталу каждого, а не по принятому в обществе закону, гарантирующего относительно равные нормы распределения средств для жизни от их общего производимого в стране количества по относительному равенству для всех рабочему времени при полной занятости и при сохранении рынка на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия всего населения страны. Именно в этих условиях многие из бедных не будут доведены до крайнего отчаяния. Но это касается продуктов питания, а когда в стране не хватает энергоносителей, особенно в странах с холодной зимой?
Поскольку число рабочих рук при капиталистическом производстве не увеличивается, то цена труда имеет тенденцию к снижению, в то время как цены на продукты питания в то же время будут иметь тенденцию к росту. Поэтому рабочие должны работать усерднее, чтобы зарабатывать на такое же количество средств для жизни. В этот период нежелание вступать в брак и трудности воспитания семьи настолько велики, что население не растёт. В то же время дешевизна рабочей силы, обилие рабочих и необходимость увеличения интенсивности труда побуждают земледельцев увеличивать производительность, пока, в конечном счете, средства к существованию не станут в прежней пропорции к населению. Когда положение рабочих снова становится сносным, население вновь увеличивается.
Когда потребности населения превосходят способность земли производить средства к существованию людей, то для людей преждевременная смерть в той или иной мере становится освобождением от нужды и голода. В это время пороки человечества являются активными служителями депопуляции, они являются предшественниками великого разрушения и часто заканчивают свою ужасную работу по деградации человечества. Если они не победят в этой войне на уничтожение людей, то эпидемии, мор и чума наступят в огромном количестве и сметут людей тысячами и десятками тысяч и тогда неизбежный голод одним мощным ударом сократит население до уровня необходимого для продолжения развития.
Мальтус сталкивался с оппозицией со стороны экономистов как при жизни, так и после. Ярыми критиками несколько десятилетий спустя были Маркс и Энгельс. Но Мальтус не был первым, кто обозначил проблемы, которые он видел. Оригинальное эссе было частью продолжающейся интеллектуальной дискуссии в конце 18 века о происхождении бедности. Принцип народонаселения был специально написан как опровержение таких мыслителей, как Уильям Годвин и маркиз де Кондорсе, а также собственного отца Мальтуса, который верил в возможность совершенствования человечества. Мальтус считал, что способность человечества воспроизводиться слишком быстро обрекла усилия на совершенствование и вызвала множество других проблем. Его критика тенденции рабочего класса к быстрому воспроизводству и его убеждение в том, что это, а не эксплуатация капиталистами, привело к их бедности, что вызвало широкую критику его теории марксистами.
Мальтузианцы считали идеи благотворительности к бедным, характерные для патернализма тори бесполезными, поскольку это привело бы только к увеличению числа бедных. Эти теории сыграли роль в экономических идеях вигов, примером которых является Закон о поправках к закону о бедных 1834 года. Противники Закона описывали его как "мальтузианский законопроект, направленный на то, чтобы заставить бедных эмигрировать, работать за меньшую заработную плату, питаться более грубой пищей."
Мальтус пересмотрел свои теории в более поздних изданиях «Эссе о принципах народонаселения», приняв более оптимистичный тон, хотя в научных кругах ведутся споры о степени его пересмотра. Великий мальтузианский страх заключался в том, что "неразборчивая благотворительность" приведет к экспоненциальному росту населения, живущего в бедности, увеличению расходов на общественный бюджет для поддержки этой растущей армии зависимых и, в конечном счете, к катастрофе национального банкротства. Хотя мальтузианство с тех пор стало отождествляться с проблемой общего перенаселения, первоначальная мальтузианская озабоченность была более конкретно связана со страхом перенаселения со стороны зависимых бедных.
Одним из первых критиков был Дэвид Рикардо. Мальтус сразу и правильно понял, что это атака на его теорию заработной платы. Рикардо и Мальтус обсуждали это в длительной личной переписке. Другим критиком мальтузианской теории 19–го века был Карл Маркс, который назвал ее "не более чем школьным, поверхностным плагиатом Де Фо, сэра Джеймса Стюарта, Таунсенда, Франклина, Уоллеса" (в "Капитале" см. сноску Маркса на Мальтуса из "Капитала"). Маркс и Энгельс описывали Мальтуса как "лакея буржуазии". Социалисты и коммунисты считали, что мальтузианские теории "обвиняют бедных" в их собственной эксплуатации классом капиталистов и могут быть использованы для подавления пролетариата в еще большей степени, будь то путем попыток снизить рождаемость или оправдания в целом плохих условий труда в 19 веке.
Одним из сторонников мальтузианства была романистка Харриет Мартино, в круг знакомых которой входил Чарльз Дарвин, а идеи Мальтуса оказали значительное влияние на создание теории эволюции Дарвина. Дарвин был впечатлен идеей о том, что рост численности населения в конечном итоге приведет к появлению большего количества организмов, чем могло бы выжить в любой данной среде, что привело его к предположению, что организмы с относительным преимуществом в борьбе за выживание и размножение смогут передать свои характеристики следующим поколениям. На сторонников мальтузианства, в свою очередь, повлияли идеи Дарвина, обе школы оказали влияние на область евгеники. Генри Фэрфилд Осборн-младший выступал за "гуманный отбор при рождении посредством гуманного контроля рождаемости", чтобы избежать мальтузианской катастрофы путем устранения "непригодных".
Мальтузианство стало менее распространенной интеллектуальной традицией по мере развития 19-го века, в основном в результате технологического прогресса, открытия новых территорий для сельского хозяйства и увеличения международной торговли. Хотя движение "защитников природы" в Соединенных Штатах занималось истощением ресурсов и защитой природы в первой половине двадцатого века, Дерошер и Хоффбауэр пишут: "Вероятно, справедливо сказать, что только после публикации книг Осборна и Фогта в 1948 году мальтузианское возрождение охватило значительную часть американского населения".
Современная формулировка мальтузианской теории была разработана Кумарулом Ашрафом и Одедом Галором. Их теоретическая структура предполагает, что до тех пор, пока более высокий доход оказывает положительное влияние на репродуктивный успех, и земля является ограниченным фактором производства, технический прогресс оказывает лишь временное влияние на доход на душу населения. В то время как в краткосрочной перспективе технический прогресс создаёт изобилие ресурсов при помощи технологического прогресса и увеличивает доход на душу населения, что обеспечит рост населения и в конечном итоге при определённых условиях вернет потребление необходимых благ на душу населения к приемлемому уровню.
Сущность предсказания по развитию этой теории состоит в том, что в мальтузианскую эпоху технологически развитые экономики характеризовались более высокой плотностью населения, но уровень потребления на душу населения не отличался от уровня в технологически и в социально-политически отсталых обществах. Чтобы управлять ростом населения в отношении производства необходимого для развития общества Мальтус предложил методы, которые он назвал профилактическими или позитивными проверками:
Согласно Мальтусу, профилактическая проверка – это способы, с помощью которых природа может изменить изменения численности населения. Некоторые основные примеры - безбрачие и целомудрие, а также контрацепция, которую Мальтус осуждал как морально недопустимую наряду с детоубийством, абортами и супружеской изменой. Другими словами, профилактические проверки контролируют население, снижая уровень рождаемости.
Положительная проверка - это любое событие или обстоятельство, которое сокращает продолжительность человеческой жизни. Основными примерами этого являются войны, чума и голод. Однако плохое состояние здоровья и экономические условия также считаются примерами положительных проверок. Когда это приводит к высокому уровню преждевременной смерти, результат называется мальтузианской катастрофой.
Мальтузианская теория является постоянной темой во многих социальных науках. Джон Мейнард Кейнс в книге "Экономические последствия мира" начинает свою полемику с мальтузианского изображения политической экономики Европы как нестабильной из-за мальтузианского демографического давления на поставки продовольствия. Многие модели истощения и дефицита ресурсов носят мальтузианский характер: скорость потребления энергии превысит способность находить и производить новые источники энергии, что приведёт к кризису.
Во Франции такие термины, как "мальтузианская политика" относятся к стратегиям контроля над населением. Концепция ограничения численности населения, связанная с Мальтусом, трансформировалась в более поздней политико-экономической теории в понятие ограничения производства. Во французском понимании "мальтузианская экономика" - это экономика, в которой протекционизм и создание картелей не только терпимы, но и поощряются.
"Неомальтузианство" - это озабоченность тем, что перенаселение, а также чрезмерное потребление могут привести к истощению ресурсов или к ухудшению состояния окружающей среды, что приведет к экологическому коллапсу или другим опасностям.
Быстрый рост мирового населения в прошлом веке иллюстрирует предсказанные Мальтусом демографические модели, он также описывает социально-демографическую динамику сложных доиндустриальных обществ. Эти выводы являются основой для современных неомальтузианских математических моделей долгосрочной исторической динамики.
В середине-конце 1940-х годов наблюдалось общее "неомальтузианское" возрождение, продолжавшееся вплоть до 2010-х годов после публикации в 1948 году двух влиятельных книг ("Наша разграбленная планета" Фэрфилда Осборна и "Дорога к выживанию" Уильяма Фогта). За это время население мира резко возросло. Многие участники экологических движений начали бить тревогу по поводу потенциальной опасности роста численности населения.
В 1968 году эколог Гаррет Хардин опубликовал влиятельное эссе в журнале Science, в котором в значительной степени опирался на мальтузианскую теорию. В его эссе "Трагедия общего достояния" утверждалось, что "ограниченный мир может содержать только ограниченное население" и что "свобода размножения приведет к гибели всех". Римский клуб опубликовал книгу под названием "Пределы роста" в 1972 году. Доклад и организация вскоре стали центральными в неомальтузианском возрождении, а Пол Р. Эрлих был одним из самых выдающихся неомальтузианцев с момента публикации "Демографической бомбы" в 1968 году. Ведущий экономист-эколог Герман Дейли признал влияние Мальтуса на его концепцию устойчивой экономики. Среди других известных мальтузианцев - братья Пэддок, авторы книги "Голод 1975"! Решение Америки: кто выживет?
Неомальтузианское возрождение вызвало критику со стороны авторов, которые утверждают, что мальтузианские предупреждения были преувеличены или преждевременны потому, что зеленая революция привела к значительному увеличению производства продуктов питания и сможет идти в ногу с продолжающимся ростом населения.
Видные неомальтузианцы, такие как Пол Эрлих, утверждают, что в конечном счете рост населения на Земле все еще слишком высок и в конечном итоге приведет к серьезному кризису. Мировой кризис цен на продовольствие 2007-2008 годов вдохновил дальнейшие мальтузианские аргументы относительно перспектив мирового продовольственного снабжения.
Примерно с 2004 по 2011 год опасения по поводу "пика добычи нефти" и других форм истощения ресурсов получили широкое распространение в Соединенных Штатах и стали причиной возникновения большой, хотя и недолговечной субкультуры неомальтузианских "пикистов".
Исследование Продовольственной и сельскохозяйственной организации Объединенных Наций, проведенное в 2009 году, показало, что производство продуктов питания должно увеличиться на 70% в течение следующих 40 лет, а производство продуктов питания в развивающихся странах должно удвоиться, чтобы прокормить прогнозируемое увеличение населения с 7,8 миллиарда до 9,1 миллиарда в 2050 году. Ожидается, что последствия глобального потепления (наводнения, засухи и другие экстремальные погодные явления) негативно скажутся на производстве продуктов питания с различными последствиями в разных регионах, а использование сельскохозяйственных ресурсов для производства биотоплива также может снизить доступность продовольствия.
А Джозеф Тейнтер утверждает, что наука имеет убывающую предельную отдачу и что научный прогресс становится все более труднодостижимым и дорогостоящим, что может снизить эффективность факторов, которые препятствовали реализации мальтузианских сценариев в прошлом.
Мнение о том, что "прорыв" из мальтузианской ловушки может привести к эпохе устойчивого экономического роста исследуется в "единой теории роста" и одна из ветвей единой теории роста посвящена взаимодействию между эволюцией человека и экономическим развитием. В частности, два ученых-экономиста израильского происхождения, Одед Галор и Омер Моав, в 2002 году написали нашумевшую статью под названием «Естественный отбор и природа экономического роста». Они утверждают, что силы естественного отбора в мальтузианскую эпоху отбирали полезные черты для процесса роста и это усиливающее рост изменение в составе развития человечества привело к выходу из мальтузианской ловушки и к переходу к современному росту благосостояния народов.
Но многие ли народы этот рост сегодня наблюдают? Разве что те страны, где пришедшие к власти социально прогрессивные политические партии приняли марксистскую политику развития социальной справедливости по количеству и квалификации общественно необходимого труда для развития своего общества!