Говорю на пол тона тише,
А душа на пол грамма меньше,
Мое сердце разъели мыши,
Но от этого мне не легче.
Между строг пролегают стены,
Разделив жизнь на до и после,
Я устала, устали вены,
И спасаться как будто поздно.
Я часами смотрю на стены,
Я пишу и стираю строки,
Обнимая как в детстве колени,
Так что сводит от боли ноги.
Улыбаюсь одними губами,
Опуская взгляд неумело,
Мы всегда виноваты сами,
Что от сердца болеет тело.
Смех похож на предсмертный кашель,
И глаза с каждым днем все глубже,
Я не помню что было раньше,
И кому это было нужно.