Начинаю жить тихо-тихо,
в чуть нахохленном одиночестве.
Бабой вредною Бабарихой
и царевной чужой, восточной.
Обронила друзей, как варежки:
прямиками - в провал, по снегу...
По весне ювелирно, по камешкам,
вновь настрою свои ковчеги.
Всё равно - если что - потонут.
Но построю же - разве мало?..
Птицы пусть гомонят гегемоном
пролетарским, избрав для привала
мой ковчег из ракушек, чуши.
Гость иной стал почти ненавистен,
а чаи, словно в детстве, игрушечны -
из придуманных чашек Алисы.