Ты, синий,
через пуповину,
повиснув сыном,
Прокричал.
Твой крик взорвался в мире.
Горошиной свинцовой в тире
Он отщелкнулся, –
от весов,
от окон,
стен,
от акушерок.
И сделал круг
в больничных шхерах.
К триумфу мамы отскочил!
Что слово?
Что речитатив?
Но звука всколыхнулись волны!
Крик был бездомный.
Был бездонный.
Ослеп весь свет.
Лишь тот поэт,
кто после Богом
На переломе одиноком
тобою назван,
На Мадонну
Сурово
сверху вниз
взирал.
;
Ты, невесомый,
руки к маме,
вращаемой антимирами,
нетерпеливо
простирал