1
Дана царям от века воля,
Что б честно править на Земле.
За смрадным Новгородом – поле…
Сам город – в прахе и золе.
Везде Ивановы владенья:
Детинец, торжища, посад…
И стар, и млад во рву скудельни,
Землёй засыпаны, лежат.
Над ними пели и кадили,
И малых деток хоронили;
Мать билась пойманной плотвой;
Простоволосой головой,
Крича, мотала… Тыщи, тыщи
Здесь обрели земной покой
В костьми заваленном жилище.
Дыбился Волхов, запружён
Уже распухшими телами.
Софии Новгородской звон
Их не тревожил временами,
А только – длинные крюки
Тянули на берег реки...
Гуляли вороны везде
И мясо жертвенное рвали.
И старец, в редкой бороде,
Сей сон записывал в скрижли.
2
Монарх на выдумку хитёр:
Стрельцы, ограбивши собор,
Архиепископа схватили
И на кобылу посадили,
В измене ложно обвинив,
Мол, тот предаться, вместе с градом,
Хотел Литве. И вот награда:
С волынкой, словно скоморох,
Он с бубном на кобыле белой...
Её ведут – и то и дело
Он в бубен дряхлой дланью бьёт –
И кляча улицей бредёт…
Давно ли дед твой, Иоанн,
Упрямой вольностью смущённый,
Взял только град, не тронув храм:
Казну и кубки, и иконы? –
Лишь, голос знати вечевой,
Снял с башни колокол литой.