Предрассветный скользит туман,
Ночной затихает шалман,
И последние "трудоголики"
Подпирают залитые столики.
Ворчит бармен обреченно,
Трет бокалы ожесточенно,
Мерзкие строит гримасы
В человеческую биомассу.
Хищно мерцают пилоны,
Стриптизерши похожи на клонов,
Нацепив свои платья с блеском,
Заплохнули двери с треском.
В сигаретном дыму и угаре
Опустела и стойка в баре,
А повар на кухне где-то
Умудренно пакует пакеты.
В декольте откровенном девица,
Далеко уже, видно, за тридцать,
Спину гордо держит пока,
Сорвалась снова рыбка с крючка.
Два юнца с посудой снуют,
Им успеть к девяти в институт,
Не светит в жизни протекция,
Подремать хотя бы на лекции.
За дверью наряд все мается,
Кто-то громко плачет и кается,
И в стену глядит сквозь стакан
Обдолбанный растаман.
Братва по своим интересам
Укатила на "Мерседесах",
Бродит черт или полем, иль лесом,
Мировым управляя процессом.
За окном, неужели не лень,
Вновь рождается светодень,
Как в аптеке нерадивый провизор,
Бубнит и бубнит телевизор.
Все вещают кругом СМИ,
Что где-то идут бои.