черновиком описанье прощания. минуточку, надо поправить лицо
и пропадаешь на целые сутки. добавил с утра. хорошо бы еще.
луна, зацепившаяся за экватор, вернулась и мнется, сама не своя
опять опоздала и будет мучиться, прячась от солнечного луча
наденет очки, без диоптрий, но черные, спустится в рюмочную,
где все свои, бодро болтающие на суахили. грех полиглотам не поднести
и забываешься, и забываешь, и не считаешь, живя в пустоте
с краю, присевший в халате, товарищ. в рубашке смирительной и колпаке
чем-то похожий. не смотришься в зеркало, но это точно, сбежавший ты
нам полагается тридцать серебренников. Иегошуа продан, спрячьте ножи.
сделано, вздернут на крест итальянцами. книга о нем наберет тиражи
так заполняют собою пространство. а нам, неизвестным, по-взрослому пить
век наш не то, чтобы короток, выверен, но вспомнить тут нечего, как ни крути
каждую ночь стол, двенадцать подельников, укор и отчаяние трезвой души.
Тель-Авив
12.02.22