Мы многое пишем о любви, читаем, спорим. Что-то придумываем. Во что-то верим. Ради чего-то живем.
Если копнуть глубже и еще глубже - то это всегда любовь. Она прячется в самых разных отражениях себя самой, формах, вещах, эмоциях. Часто – в ипостасях искаженных, переходящих в ревность, ненависть, равнодушие, безучастность.
Однако есть ипостаси удивительные. Совершенно невероятные. Такие ипостаси меняют, судьбы, само течение времени. Меняют потоки причин и следствий. Меняют жизни многих и многих людей.
Возможно, вы и не поверите в эту историю, потому, что она слишком необычна, удивительна. Дело в том, что я появился на свет благодаря любви в ипостаси к старорусскому «ять».
Мне все меньше приходится исследовать современное, поскольку в прошлом находятся вещи потрясающие воображение, и часто «промысел божий» становится осязаемым.
Моя бабушка – Соломия Захаровна, жила в селе Коммунаровка Винницкой области на территории бывшей УССР. Ее родители умерли рано. В то время природа оставляла в живых не слишком многих. Выживали самые крепкие и стойкие.
Оставшись в шестнадцать лет сиротой, у нее не было особого выбора, кроме того, чтобы выйти замуж.
Красотой ее бог не обидел. Даже в девяносто своих лет, когда я видел ее в последний раз. Она удивляла меня своей внешностью. Румянец во всю щеку, как у юной девушки. Живые умные веселые глаза. Сильный высокий голос, которому были доступны любые ноты в песнях, которыми заканчивали наши редкие застолья. Стройная фигура. Прямая спина.
Она была мудра. Жизненные трудности воспитали в ней особые качества. Мы часто садились с ней на завалинку домика с соломенной крышей, в котором она жила и говорили о многом. Все это многое в сухом остатке, так или иначе, сводилось к ипостасям любви.
Бабушка рассказывала о своей первой ипостаси. Разумеется, он был летчиком. Героем Советского Союза. Высоким кудрявым красавцем. В его честь была названа улица в селе. Возможно, ли было в него не влюбиться? Думаю - вряд ли. Эта ипостась был чистой, незатронутой ни ревностью, ни великими страданиями. Бабушка несла ее через всю свою жизнь, каким-то особым фонариком. Горячим угольком, которым, возможно, она растапливала и другую свою ипостась любви. Любви к моему деду, за которого и вышла замуж.
Дед был особенным человеком. В селе его называли «книгочеем». Он собирал, искал, находил, читал и перечитывал все, что можно было найти в те времена из написанного и напечатанного.
Книги, которые он всеми правдами и неправдами «вытрясал» у сельских учителей, знакомых, знакомых-знакомых, были им зачитаны до дыр. И он не просто их читал. Он мыслил. Он их исследовал. Изучал. Брал химический карандаш и выделял абзацы, которые ему особенно нравились. Где-то, что-то на полях дополнял и дописывал. Где-то был не согласен с автором, и тогда появлялись следствия его ипостаси любви к «книгочейству» в виде дополненных к книгам страниц написанных на кусках старых газет, замечаний, правок, заключений, выводов, вопросов.
Ипостась любви к книгочейству породила еще одну ипостась. Поскольку книги, как правило, были старыми, в текстах часто использовалось «ять». Если вы не знаете, что это, то посмотрите старые книги. Это вторая буква "е". Которая в звучании слышится как "еи". Слова звучали иначе с "ять", протяжно и певуче.
Дед влюбился в этот «ять» и стал использовать его в своем письме. Везде где это было возможным. Никто не препятствовал этой необычной странной ипостаси его любви, разве посмеивались – и только.
«Ять» для всех стал привычным. Он писал с ним заявления, приказы, объяснительные записки. Он делал с этим «ять» записи в своей работе. Эта привычка укоренилась в нем навсегда и не допускала никаких компромиссов.
Дед с бабушкой жили дружно, и ничего бы не омрачало их маленького счастья, если бы не война.
Война не только рождает горе и страдания, она рождает и героев, без которых войны не выигрывают. Дед был героем, им и остался в моей памяти, записках, рассказах. Но, войны оставляют далеко тянущийся за ними след. Он как мокрая земля после грозы. Давно светит солнце, а людям все еще приходится месить грязь босыми пятками. Так случилось и на этот раз.
После того как дед вернулся с Японской, и отделы НКВД вылавливали тех кто еще «зиговал» под свастиками по лесам, грабил подводы, и мечтал о возвращении третьего рейха, кто-то написал на него донос, обвинив его в пособничестве, и как тогда говорилось – «ведении подрывной деятельности».
Вряд ли сейчас это было бы возможным, но война была страшной, тяжелой и последствия были соизмеримы. Никто не стал вести ни расследований, ни искать подтверждений этой деятельности. Никто не обратил внимания ни на его фронтовые раны ни на целый «иконостас» орденов и медалей.
Ему было предписано покинуть село и отправится на лесозаготовки в маленький таежный поселок. Разумеется, без права переписки со своей семьей. Единственная ниточка, которая связывала мое появление на свет с ипостасью любви моей матери к своему отцу это отчеты НКВД, которые дед был обязан писать каждый месяц, подтверждая тем самым, что он не покинул предписанное ему место жительства.
Ипостась любви моей матери к своему отцу заставила ее пойти работать сельским почтальоном и искать те самые отчеты в НКВД. Она помнила его «Ять», и надеялась отыскать в коротких отчетных записках этот забытый всеми знак. По имени и фамилии деда найти было невозможно. В толстых книгах «осУжденных» он проходил под многозначным номером и никого не интересовал.
Однажды это случилось. Две ипостаси встретились, и мать нашла письмо деда с его «Ятями». По штампу почтового отделения отправителя почтальону было не слишком сложно найти адрес отправителя.
Этим адресом было уже не существующее сейчас на карте место, которое называлось поселок «Лесная роща». Разумеется, мать поехала в гости к своему отцу. Ипостаси любви снова перевернулись и, влюбившись в красавца инженера лесотехника, она осталась в этом поселке на годы.
Первенцем этой прекрасной пары и стал ваш покорный слуга.
Теперь, сидя за компьютером, рассматривая фотографии своих дочерей, прогуливаясь по всем мыслимым и немыслимым ипостасям, мне все чаще и чаще приходит в голову мысль.
«Ять» - одна из самых удивительных, одна из самых потрясающих, одна из самых невероятных ипостасей - настоящей великой и непобедимой любви.
* При последующем исследовании антологии этой буквы, оказалось, что в старорусском "Ять" означает связь с богом. Вот тут и призадумаешься.
СПБ 22