Седьмое)
На высоте седьмого этажа
Кровать плыла, как белая баржа.
Обнявшись и по-детски ноги свесив,
Сидели двое в белом поднебесье.
Высокий Берег, кладбище, маяк.
Анапский бриз завёртывал края
Двуспального размаха одеяла.
Кровать плыла, но иногда взлетала.
А после снова медленно плыла,
Пока в один закутавшись халат,
Делили яблоко, дразня голодных чаек,
Те двое, высоты не замечая.
Всё было просторечно и легко,
А на земле, ну той, что далеко,
Найдётся тот, кто непременно скажет:
«Кровать-баржа? Позвольте, надо «баржа».