Не твоим - ты стал, в минуты -
Робостью, что ходят - за -
Измышлением, быть мудрым,
И тащить - свой мул - едва,
На равнинах - обнадёжил -
Странный вепрь - судьбы такой,
Дух, твоих исконных мук,
За - пародией гнедой.
Снедь, что наледь - бьётся чище,
На роду, всё станет - нам -
Упреждать и ждать - отличия,
За прощальной мерой - глав,
Сил произведения - отнятых,
Над пустынной - синевой,
Что задетых, то и ладных -
В жар - истории скупой,
Ты прощальный смертью - ратник,
Стал и меру в том - нашёл,
Искушая, весь на плахах -
Рим утопии, что счёл -
Вечность ту - отравой грамоты,
И скабрезной нишей - стран,
В праве - пролагать им время,
На твоих манерах - понимать.
Быть ли ужасу - всё тайным,
Думать и от смысла - ждать -
Время, истощённой памяти,
На развалинах и паперти -
Унимать - свою беду,
Лишь, по часовой отваге,
За твоим и смертью - малым -
Утопическим ключом -
Нас оставили, что сватать -
Не хотят и местью - завтра -
Поднимают тлен - земной -
Те скупые смерти - доли,
За расправой, голодом и кровью,
Чтобы лучший праздник - лишь -
Ты, в гнедом исчадии - видел.
Рима, что остаток им - провидец,
Утопал и в счастье - завтра,
Всё оправдывая - раны,
Нам, за искушением были -
Говорил и смертью видел,
Сколько глаз - прощальных в веке,
Насмотрелись - над собой.
Жив и твой - порочный в страхе -
Роли быть, что ад на - плахе,
Светом прямо, над собой,
Пролетая и стремясь -
Личность в воздухе - расправить,
И гнедой, на том - оставить,
Идентичностью, что равной -
Силой мести - жить и ставить,
Лучший мир, на свете - том,
И на этом смертном - теле,
Просыпаясь, чтоб хотели -
Жить, под мерой смерти - лично,
Страх и поводырь - отличия,
На стремительной оправе -
Жалости - к своим мечтам -
Обособленным, как страхом -
Ты прочтёшь их - светлый прахом -
Меч и возраст склона - миру,
Оставлять, свой прах, в могилах,
Зов прощальный, в них - минуя,
Что и в смерти - повинуясь -
Жалостью, к последней чаше -
Унимать, свой тлен и трепет,
Зова, перед ролью - нашей.