Когда посыпался мой Вавилон,
Я до последнего стоял, не веря,
За камнем камень поднимал,
Силясь оставить стен доверие.
Но я не знал, моя любимая Иштар,
Что так явили вы своё двуличье:
То был лишь для меня капкан,
Я получал душевные увечья.
Предательство того, чему я верил,
И, стоя на вершине зиккурата,
Хотел я бросится с обрыва вниз,
Сменил бы Врата Бога на Низовья Ада,
Эрешкигаль была бы несказано рада,
Но я хочу вдохнуть, увидев вновь,
Всю прелесть незавядающего Сада,
И глаз сияющих тепло, любовь.