Ф а н т о м
Зимней ночью так страшна в анфиладах мрачных зал
ледяная глубина и голубизна зеркал,
где в застенках тишины, в колдовской совиный час,
отражаемся и мы, как все те, кто был до нас.
Гробовая тишина. Ни лампады, ни свечи.
Лишь бессонная Луна, как надсмотрщица в ночи,
смотрит бдительно и зло –
вымерзшего Солнца клон –
в веницейское стекло узких вычурных окон.
Родословные гербы. Гобелены по стенам.
Цепь портретов –
тень Судьбы –
в золотых объятьях рам.
И с былым наедине дремлет царственный дворец,
слыша в зыбком полусне наши вздохи,
стук сердец…
Платиновый лунный свет растворяют зеркала.
И ты шепчешь:- Нет, нет, нет!Я бы жить здесь не смогла.
И давай уйдём скорей, возвратясь из ночи в день.
Видишь, вон у тех дверей затаилась чья-то тень.
И ещё одна… в шелках. Рядом ментик голубой…
Да и в этих зеркалах ведь уже не мы с тобой.
Хватит нам таких утех!..
И бегом… на выход… вон…
А вдогонку чей-то смех, чьи-то всхлипы,
чей-то стон….
Ночь морозна и ясна. Нежноснежная пыльца.
Та же полная Луна. Та же тройка у крыльца.
Но, однако, что за чёрт? Ни одной души и тут.
Пуст ковровый облучок.
Только вожжи, только кнут.
-Что же, милая, молись! Как ни тщись – всё к одному…
Пали в сани. Понеслись без дорог –
куда, к кому?
И смотрел нам вслед дворец,
в дымке лунности и льда,
словно выпавший птенец
из родимого гнезда.
1982 г.