(Окончание)
Виктор уже почти заснул за столом под прощальным взглядом недавно умершей матери, смотревшей на него со стоящего перед ним на столе портрета с траурной лентой, когда его небоскреб, содрогнувшись от сильного взрыва на первых этажах, начал оседать…….
.......Малыш проснулся, едва рассвело. Мамы снова не было у входа в дом. Он уже почти не надеялся когда-нибудь увидеть ее, ведь в последний раз она приходила слишком давно: с тех пор свет и тьма много раз сменили друг-друга.
Пить и есть Малышу уже совсем не хотелось. Несмотря на сильную слабость, мешавшую сесть, ему надо было чем-нибудь заняться. Он сделал бы еще одну новую картинку, но перебрав стопку дощечек, убедился, что чистых не было, а очищать старые не хотелось, да и сил на эту непростую работу уже почти не осталось.
Малыш прислонился к стене, закрыл глаза и надолго застыл в этом положении, отдыхая и прислушиваясь к редкому и слабому стуку внутри себя. Очнувшись, он взял свою вчерашнюю работу – изображение человека с крыльями, как у бабочки, и начал рисовать угольком по краям дощечки на свободных местах несложный узор, в котором владеющий арамейским языком аналитик Виктора мог бы разобрать фразу "В ДОМЕ ОТЦА МОЕГО ОБИТЕЛЕЙ МНОГО..."*
К тому времени, когда он заполнил орнаментом все, за исключением самогО изображения человека-бабочки, в его жилище стало значительно светлее. Прислонив к стене законченный рисунок, Малыш лег на спину так, чтобы получилось смотреть сквозь дыру — ему всегда это нравилось, и вдруг широко улыбнулся, только сейчас осознав, что этой ночью во время сна непонятные кошмары впервые совсем не мучили его.......
__________________________
* Евангелие от Иоанна, 14.2.