ТАК В ЧЁМ ПРАВДА, БРАТ?
К вопросу о цензуре
Не очень хотелось поначалу писать эту разгромную статью, но, с другой стороны, я поэт, литературный критик, русский патриот, писатель в широком смысле – ну как же не отозваться, когда что-то крайне взволновало? Мы же непременно даём оценку прочитанному – а иначе зачем мы читаем друг друга? И грош цена мне как критику, да и как журналисту, если я буду только всё нахваливать и делать вид, что не существует каких-то неприглядных или даже из ряда вон выходящих моментов в творчестве собратьев по перу.
Впрочем, затянула с преамбулой. А дело в том, что наряду со многими другими я слежу и за творчеством писательницы Светланы Леонтьевой – она у меня в друзьях, более того, мы с ней даже недавно попали в одну патриотическую программу-конкурс под названием «Поэзия Донбасса», выступали там со своими стихами в качестве условных соперниц. «Условных» – потому что глубоко убеждена: не поэзия нам служит, а мы ей, и не соперники мы друг другу, а части единого, огромного мира поэзии. И оттого, какими будут эти части, зависит и благополучие целого… Я набрала больше баллов, хотя не считаю это своей личной победой – просто за моё творчество оказалось больше проголосовавших. И всё бы хорошо, но резанул один момент во время голосования: мои болельщики, голосуя за меня, поддерживали и Светлану – или, по крайней мере, отзывались о ней нейтрально, – чего не скажешь о её команде поддержки: фанаты Леонтьевой не стеснялись в выражениях и чехвостили меня и мою поэзию на чём свет стоит, вплоть до того, что даже попытались мне пришить статью за плагиат. Ну, то есть абсолютная разнузданность и непорядочность на пути к вожделенной победе! Можно, конечно, подумать, будто Светлана не имеет к этим выпадам против меня и очевидным попыткам повлиять на жюри и зрителей никакого отношения. Хотя ни минуты не сомневаюсь: случись такой казус в стане моих болельщиков, я бы немедленно вступилась за своего конкурента, непременно постаралась бы урезонить ретивых фанатов и извиниться. Но, видимо, Светлане Леонтьевой подобные методы борьбы оказались по нутру. Это неприятно поразило, поскольку под аватаркой у этого автора заявлено «Любовь. Дружба. Семья», а в разделе «Главное в людях» значится «Доброта и честность».
Однако я решила не акцентировать на этом внимания. Ведь Светлана Леонтьева – автор более чем тридцати книг прозы и поэзии, масштабных произведений в виде поэм, она постоянно публикуется в литературно-философском журнале «Топос», в читальном зале «Союза писателей XXI века», газете «День литературы», на сайте Российского писателя, евразийского журнального портала «Мегалит», литературного портала «Lit-Web»… Словом, чтобы всё перечислить, нужно запастись недюжинным терпением. То же самое – о наградах и званиях. Так что это широко и многажды титулованный, востребованный многими литературными журналами и газетами автор – похоже, ей нигде отказу нет, несмотря на путанность мысли, длинноты в стихах, бесконечные беспорядочные аллюзии и в целом очень слабую, хаотичную какую-то, неряшливую форму. Но я прежде глубоко не вникала в сей феномен, полагая, что что-то же издатели и редакторы в её стихотворениях находят такое, из-за чего считают их остро необходимыми для сегодняшнего читателя. Чуть ли не ежедневно на своей страничке этот энергичный автор делится радостью: то здесь ей предоставили площадь для её эмоциональных и экзальтированных рифмованных выплесков, то там. И вот смотрю, новая ипостась – её обращение к читателю: «Вышла моя статья на сайте журнала «Русская народная линия». Мои вольные рассуждения. Смыслы. Вот бывает так – сяду и словно перещёлкнуло меня. Начинаю волховать, пока не закончу, не встану. Могу и пол-ночи не спать, так, бывало, завлечёт тема. Здесь рассуждаю о патриотах. В чём правда, брат!» (орфография/пунктуация здесь и далее С. Л.). Скорее всего, Леонтьева просто перевирает фразу героя культового фильма «Брат-2» Данилы Багрова, который спрашивает: «В чём сила, брат?» – а спустя время сам себе отвечает: «Думаю, что сила в правде». В общем, всё смешалось в доме Облонских…
И очень захотелось мне взглянуть на результаты этих волхований, проникнуть, так сказать, в означенные смыслы. Начала читать и глазам не поверила: косноязычно, наивно, путано, местами откровенно неумно, малограмотно и нелепо. Что это? Как такое возможно на приличном православном сайте? Создаётся впечатление, что материал поставили не вычитав, на полном доверии к автору. Чтобы проверить свои ощущения, дала прочитать материал, ничего не комментируя, нескольким литераторам. Реакция та же – недоумение: это что? как вообще такое можно публиковать?!
Как метко выразился Некрасов в своём стихотворении «Форма. Подражание Шиллеру», в талантливом произведении словам должно быть тесно, а мыслям просторно. Так вот творчество нашей героини – полная противоположность данному тезису: это тот случай, когда словам просторно, а вот мыслям как раз ну о-очень тесно. И их, то есть мысли, буквально приходится искать в большом количестве восклицаний, неловких парцелляций, лишённых согласования длинных предложений и перескакиваний с темы на тему.
Нет, не подумайте, что я как-то изначально настроена против этого автора – у меня и в мыслях нет никакой предвзятости, я всегда с интересом и сердечностью отношусь ко всем новым для меня литераторам без исключения! Все, кто знает меня, не дадут соврать: я вижу в числе прочих свою жизненную миссию ещё и в том, чтобы искать талантливых людей, помогать им поверить в себя, определиться с темами и жанрами и в конечном итоге выйти к более широкому читателю. Конечно, при одном условии: если у них действительно есть литературный дар. Впрочем, обещаю, что не буду голословна – всё покажу, приведу примеры, поделюсь цитатами.
Этот материал, о котором я сейчас веду речь, построен в виде обзора другого материала – статьи А. Д. Степанова «Путин и патриоты. Вместо поддержки, подозрительность и противостояние». Светлана даёт странное определение материалу Степанова, называя его «хрусталевидным телом» (по аналогии, видимо, с понятием «стекловидное тело», означающим прозрачный гель между хрусталиком и сетчаткой в глазу. Какое отношение это имеет к хрустальной чистоте и прозрачности статьи, ума тут явно не приложишь. Но не будем цепляться к неловким окказионализмам, впереди главное. Наша героиня единодушна с автором (я, кстати, тоже во многом разделяю его позицию), периодически цитирует его с последующими своими комментариями и пытается как бы разъяснить своему читателю наиболее узкие или спорные места. Но, на мой взгляд, лучше бы она, конечно, этого не делала. Потому что манера письма Леонтьевой способна только ещё больше запутать читателя – тогда как действительно что-то прояснить вряд ли.
Посудите сами. Вначале автором сообщается, что она опирается на «высказывание философа Н.А. Бердяева о русских», далее даётся небольшой отрывок текста. И тут же следует нечто загадочное: «И сквозь просвет в этих цитатах вижу целостность и целеустремлённость статьи А.Д. Степанова». Невозможно ведь, не понимая, двигаться дальше – а понять здесь совершенно ничего нельзя. О каких цитатах речь, если была дана только одна цитата? Как сквозь просвет в одних цитатах можно увидеть целостность (и целеустремлённость!) другого материала? Возникает ощущение, что Леонтьева пользуется не теми словами, которые помогут читателю её понять, а совершенно другими, случайно выхваченными ею из информационного пространства. Неупорядоченность мышления крупным планом. Авторский хаотический, неструктурированный словарный запас своим объёмом, возможно, и впечатляет, но логикой и выразительностью – увы и ах. Да и качественный состав этого словесного сумбура также весьма сомнителен.
Далее после цитаты из степановской статьи Леонтьева размышляет: «Итак, патриотизм, что это такое? Ибо нет ему даже подходящего перевода на другие языки. Кто-то переводит, как безграничная любовь, кто-то как безумство, кто-то как фанатизм». Читаю и испытываю неловкость за автора: это правда член СП России пишет, выпускник Высших литературных курсов при горьковском Литинституте? А азы согласования человек не пробовал подучить? Как это: «нет ему перевода»? Если взять омоним слова «перевод», образованный от глагола «перевестись» (вспомним хотя бы пословицу «казачьему роду нет переводу»), то тогда да, правильно будет сказать «им нет переводу» – то есть казаки не переведутся никогда. Но когда мы говорим о переводе с одного языка на другой, уместнее сказать «нет у него перевода», а не ему, а ещё лучше – «нет перевода этого слова на другие языки». Далее в предложении нужно менять знаки препинания и падежи, плюс добавлять пояснительные слова и заключать понятия в кавычки (иначе текст непроходим просто): «Кто-то переводит это слово как «безграничная любовь», кто-то как «безумство», кто-то как «фанатизм». А иначе всё это звучит не по-русски – так же, как и предложение «Кто этим занимаются» вместо «занимается». Честно говоря, я бы постаралась не обращать внимания на все эти неряшливые недоразумения, будь текст вывешен сугубо на авторской странице – но его публикует сайт Общенационального русского журнала «Русская народная линия», где печатаются одни из самых известных российских писателей, журналистов и политиков! Как такое вообще возможно?
Цитирую далее леонтьевский текст: «Мы патриоты незаметные. Не выпячиваем. Не кричим на каждом углу о том, как родину любим, как преданы ей, как поддерживаем правительство». А не выпячиваем мы, незаметные патриоты, простите, что именно? А то, знаете ли, всякое ведь можно подумать… А в выражении «как преданы ей» что имеется в виду – преданность родине или предательство родины? Похоже, второе, потому что в первом случае причастие «преданны» должно писаться с двумя буквами «н». Это, ребята, ошибка вопиющая и далеко уже не только орфографическая, ибо влечёт за собой полное искажение смысла, на все сто восемьдесят градусов. Тут я уже делаю два печальных вывода: во-первых, Леонтьева человек малограмотный, а во-вторых, патриотический общенациональный журнал не пользуется услугами корректоров (редакторов тем паче). Грустная картина. И таких ляпов и перлов в статье целый урожай: например, прилагательное «не поддельные» почему-то написано раздельно, «пол-ночи», как ни странно, через дефис, «одно и тоже» – вместо «одно и то же», «иссини-блестящий» с какого-то перепугу через «и», а не через «я» (иссиня)… Потрясло и словосочетание «дискус в историю». О как! А то что «дискус» – это рыбка такая, сплющенная, автора не смутило? А руководителей сайта – тоже ничуть не смутило? Возможно, имелось в виду устойчивое выражение «экскурс в историю»? Да кто же теперь разберёт, что оно там в виду имелось! Вот только с дискурсом у нашего автора явно нелады.
Возьмём ещё одно удивительное утверждение: «Опять-таки патриотизм не может быть стерильным, как медицинский инструмент. Он вообще-то громоздкий, не всегда удобный, его в чемодан не положишь – углы деревянные». Тут хочется немедленно перечитать сначала, поскольку кажется, что я что-то упустила. Я ведь отношу себя к патриотам, однако категорически не считаю свой патриотизм громоздким, по какой-то неведомой мне причине не укладывающимся деревянными углами в чемодан… Мой патриотизм настолько естественен и органичен моему строю души и мыслей, что леонтьевский образ-утверждение принять никак не могу, мне он видится надуманным, лишённым логики, как и многие другие авторские уверенные (я бы даже сказала, самоуверенные!) сентенции. Да и зачем, собственно, патриотизму быть стерильным как медицинский инструмент? И почему стерильности противопоставляется громоздкость? Вопросов, кажется, в разы больше, чем ответов.
Вот и дальше заявляется безапелляционно: «Русский человек избыточен». Тут чешу репу: ей-богу, загадочная русская душа пытается разгадать другую загадочную русскую душу! С чего это он избыточен-то? И в чём? И как это вообще? Правда, автор тут же поясняет, словно спохватившись: «Он хочет сразу и то и другое – и победить, и остановиться, и сохранить и уберечь, но приходится разрушать! И при этом сожалеть – нам же это восстанавливать». Господи, я вот тоже русский человек, однако всё во мне противится: это не про меня! Ну нельзя огульно лепить такие вот ярлыки на целый народ, не задумываясь о последствиях, не считаясь с психологической и исторической правдой! Может быть, русский народ безудержен в чувствах? Соглашусь. Обладает широтой души? Без сомнения. Безмерен в эмоциях? Пожалуй. Возможно, именно эти черты русского характера подразумевались автором под словом «избыточен»? Но избыточность – это наличие чего-то сверх потребностей. Могут быть избыточны вес, урожай, осадки, даже любовь. Но как, Боже мой, как может быть избыточен человек – не важно, русский он или принадлежит к иной национальности?! Вот то-то и оно…
Далее про патриотов сообщается доверительно, что «у них нет третьего глаза». Ну, недальновидны они, по мнению патриота Леонтьевой. Ладно, съедим и эту пилюлю, проехали. Тем более что автор немедленно предлагает конструктивное решение проблемы: «Значит, надо притянуть к себе тех патриотов, кто разбирается в политике, как её не ругай, но политика – это и мир, и война, и экономика, и заводы, и как ни крути… олигархи. Сами их расположили, сами теперь маемся». Как сказал герой Мягкова Женя Лукашин, «сам поломаю – сам и починю!» То есть недальновидным патриотам откуда-то надо притянуть к себе дальновидных, и дело пойдёт. Правда, тут с олигархами всё равно какая-то неувязочка выходит. Куда это мы их сами расположили? Где расположили? Или мы их к себе расположили? Может, к России мы их расположили, а теперь маемся? Подозреваю, что автор именно это имела в виду. Впрочем, если пытаться понять, что же всё-таки автор имеет в виду, можно, кажется, потерять остатки соображения вообще. У меня, во всяком случае, уже, как говорится, ум за разум заходит от этого чтения.
Но автор не останавливается и вдруг заявляет, что политика – это идея, честность и смысл. Вот так, ни больше и ни меньше. Далее идут советы политикам, каким образом (даётся дословная инструкция) они должны покаяться перед народом. И – внимание! – называется наш истинный нынешний строй. Какой, как вы думаете, у нас нынче строй? Оказывается, по мнению Светланы, «православно-социалистический». То есть заявленный у нас в конституции демократический строй с республиканской формой правления только ширма? Или автор ещё только выражает пожелание, чтобы мы начали стремиться к такому строю? Опять-таки из её текста практически невозможно извлечь хоть одну последовательную, стройную и логически замотивированную мысль. У меня, во всяком случае, не получается.
Доходим до фразы: «Опираясь на Н.А. Бердяева, замечу, что он по теории…» Гм… Что ж, сначала автор опиралась на высказывания Бердяева, и это хорошо. И вполне понятно. Но вот потом она вдруг зачем-то начинает опираться на самого Бердяева, невзирая на то, что бедняга умер в середине прошлого века. Или это такая изысканная метонимия?
Но это ладно. Главное, что Светлана Леонтьева знает рецепт спасения. Вот он: «И спасение всех в БОГЕ. И патриотов, и Путина, и всех кто противопоставит». Точка. Ага-ага, и всех, кто противопоставит. А кто не противопоставит? Страшно даже представить, что с ними может случиться! А что и кому они противопоставят, не уточняется – видимо, это такой тест на развитие читательского воображения. Поиграем, читатель, в игру: я скажу слово – а ты додумай! Как говорится, это чревато. Чревато чем? А не важно, чревато – и всё тут! У меня был когда-то знакомый графоман Юра, и он очень любил слово «тотальность». Он просто благоговел перед ним. Рассуждает о чём-нибудь, и вдруг глаза его потемнеют, увлажнятся, сверкнут какой-то сумасшедшинкой. «Что, – спрашиваю, – что с тобой, Юра?» – «Тотальность, – говорит, – это всё тотальность. Тотальность погубит мир». Пытаюсь уточнять: «Тотальность чего именно? А может, тоталитаризм? Может, тоталитарная система?» Но он почти не слышит меня. Он уже читает мне свои стихи про тотальность, и глаза его смотрят куда-то далеко-далеко и видят то, чего мне увидеть не дано…
И тут таким вот образом можно разбирать каждую фразу. Потому что других-то, более внятных, попросту нет. Не буду мучить и утомлять читателя всеми подробностями материала, но не могу не привести леонтьевский спич по поводу русского народа: «Вот что скажу. Народ у нас не злопамятный. Конечно, помнит, но не так чтобы зло. А подшучивая, через улыбку и анекдоты. Он помнит – божественно. Он на самом деле лучше, нежели о нём даже Путин думает. Он умнее. Он шикарнее. Он истиннее. Его любить надо. Выйти и любить, как брата».
Уже предвкушаю, как брат Путин устыдится, а народ прослезится. Запомним главное: народ наш божественно и не так чтобы зло помнит через улыбку и анекдоты, а не через то, что вы подумали.
Увы, по аналогии с женской половой распущенностью я бы назвала это явление (а это, несомненно, явление!) бешенством слога. А ещё – недержанием мыслей. Потому что мысли прежде, чем записывать, нужно бы просеивать, выстраивать, формулировать, форматировать, дозировать, перепроверять в словарях и иных энциклопедических источниках, собирать в один материал, редактировать – и только после этого отдавать в печать, выходить, что называется, в люди. И тогда действительно могут получиться смыслы. А так это их полная противоположность – суповой набор из огородной бузины и киевского дядьки, не более того. И это, как ни крути, просто стыдно.
Как вообще такое получается, что подобное словотворчество попадает в печать? Не знаю. Все недоумевают, а воз и ныне там.
Что касается стихов Светланы Леонтьевой, то тут нужен отдельный разговор. Но ситуация похожа: везде печатают, хвалят, приглашают выступать в библиотеки и другие публичные заведения, а начинаешь читать – эффект тот же: безграмотность, нелепица на нелепице, сумятица мыслей, лексический кэжуал, тематический, ритмический и смысловой винегрет. Какая-то хорошо отрежиссированная мистификация, ей-богу, голый король в чистом виде – ибо, повинуясь круговому заговору, все в лучшем случае молчат, в худшем – неуёмно хвалят. Всеобщее помешательство? Бывает и такое... Во всяком случае падение общей поэтической культуры налицо, а также низкий уровень подготовки и полное отсутствие вкуса и литературного чутья у редакторов, пропускающих и готовящих к публикации эти невразумительные, полные ошибок, неточных интонаций и разностилевых кусков тексты.
Написала слово «винегрет» – и вспомнила, что о таких вот горе-авторах я писала ещё тридцать с лишним лет назад в своём стихотворении «К поэту...»:
Закон безжалостной системы
Стихосложением вершит:
Ложатся на бумагу темы,
А не движения души.
Едва произнесёшь: «Далё-око!» –
Прокатит эхом: «Даль-даль-даль…»
Ты ищешь: в чём тут подоплёка?
Подтекст? В конце концов – мораль?
Окинешь взглядом лес иль поле,
Уловишь слухом всплеск иль гром –
И тут же братья по неволе
Застынут под твоим пером.
Ну, чем не образ? Чем не символ?
Приляжешь дома на софу…
А ну-ка мы её – курсивом!
А ну-ка мы её – в строфу!
Позволь, поэт, но где же чувство?
За что ты славою согрет?
Прости, но мне твоё искусство
Напоминает… винегрет.
И хотя Леонтьева утверждает, что у неё зашкаливают эмоции, прихожу к твёрдому убеждению, что это вовсе не эмоции, а всего лишь неумение справляться с двумя важнейшими потоками, питающими реку писательского вдохновения – информационным, а также речевым. То есть налицо полное отсутствие литературной техники, поэтического мастерства, навыков работы со словом. А уж про то, что «краткость сестра таланта», я в этом запущенном случае даже и не заикаюсь...
Так что же нам делать с этим тотальным словоизвержением, никем не сдерживаемым и неконтролируемым? Как вернуть нашим изданиям грамотность и компетентность, а драгоценным авторам – истинное уважение читателя и ответственность за произнесённое слово?
По-моему, назрел животрепещущий вопрос о цензуре. Тем более что и сама Светлана Леонтьева поднимает тему о ней, родимой: «Верно. Начнём с писателей. И с издателей. Встряхнём и найдём тех, кто верный патриот! А издательства должны быть не только коммерческие (не столько же, чтобы все 100 %). Хотя бы 10 издательств государственных надо. С цензурой. Тогда не будет разных лгбт-ешных детских книг с однополой любовью. Не будет книг, где фашизм оправдывается (есть такие!). Где пишется дословно: что Сталин и Гитлер – одно и тоже. Или: фашист тоже человек. Что? Что? Се не есть человек. Се – есть зверь…»
Ой, мамочки мои, да тут цензура просто срочно нужна! Вместе с глобальной редактурой, а ещё лучше – качественным рерайтингом. Если мы, конечно, не хотим полного развала и уничтожения русского языка и литературы.
Вот такой вот избыточный дискус через улыбку и анекдоты, понимаешь…
Валерия САЛТАНОВА,
поэт, литературный критик, публицист
Ростов-на-Дону