В детстве родни у меня было полно . Деревня небольшая « Лесные поляны» , главенствовали две фамилии . Расскажу про Дудиных . У них главой семьи был брат родной моей бабушки Софьи, а значит мамин дядька, она его так и звала- дядька Серьга , но всем заправляла жена его тетка Любка. Детей у них было семеро: Толя – старший , затем Василий, Володя , Сашка, младший Колька и две девки Надя и Дуся.
Жили они вольготно, сумбурно, сытно , беспорядочно и весело . В семье Дудиных была особая наклонность: тяга к книжной начитанности и грамоте. Брали они добротные книги из клубной библиотеки, добросовестно прочитывали и делились мнением . В деревне нашей всякий себя мало- мальски уважающий житель обязательно прочитывал три книги А. Черкасова «Хмель», « Конь рыжий », « Черный тополь». О героях разговаривали как о живых и знакомых людях. Помню часто взрослые спорили о чем – то ,вспоминая Ефимью – одну из главных героинь, то мальчонку из семьи Боровиковых, то Меланью.
- Не мели - не свое не наше! Ребенка –то Меланьи Филимон исхвостал, чуть до смерти не забил говорила тетя Римма.
- А разве Филимон? Спрашивала тетка Любка.
- Ну ,а кто ж ? Книгу – то достань ,глянь что написано , резюмировала Дуся.
Кто –то путал в памяти судьбоносные события, а другой исправлял. Доставали книгу ,листали страницы ,слюнявя пальцы .
Выписывали Дудины целую кипу газет и журналов . Газета « Советское Причулымье» была в каждой сельской избе, в этой газете бывало появлялись фото с местными передовиками и хвалебные статьи об их труде на благо Родины. Дудиновы, конечно, ее выписывали, а еще газету
« Правда» , « Комсомольская жизнь» ,журналы : « Крестьянка» , « Работница» , « Здоровье», красивый , большой , глянцевый журнал - « Огонек», чего только не выписывали. Все это организовывала , видимо, тетка Любка ,которая шла на поводу у своих грамотных детей , а в особенности у Дуси .
При первой же возможности большой черно- белый телевизор справили . Одни из самых первых в деревне . Теперь они были в курсе всех новостей из мира.
Тетка Любка - знатная стряпуха ,за что не возьмется – вкуснотища получается ! Булки на дрожжах из русской печи румяные, пропеченные, пышные, так и просятся сами в рот. На каждый Новый год пельмени лепили штук по двести и на мороз в кладовку ,чтоб застыли . Ох, любила я у них в эти праздники гостить ! Тут тебе и фигурное катание и мультфильм « Ну, погоди !», а главное дело обед или ужин с горяченькими пельменями с бульоном. Какие же это были пельмени ! Фарш из мяса собственных хрюшек с чесночком , луком и черным перцем .Подавали обязательно с бульоном ,ну и сметана и масло сливочное все свое- домашнее.
Комнаты у них было две и кухня. В большой комнате телевизор, шифоньер, три кровати , много цветов на подоконниках, огромные стопки газет, журналов. Более всего меня поражал огромный цветок, который рос в ведре и назывался аспарагус. Цветок был нежно- зеленого цвета, весь будто сплетенный из тонких, кружевных нитей он чуть ли не под самый потолок тянулся. Порядок в доме случался только на Новый год , Рождество и Пасху, а в остальное время было так ,что мой папка – чистоплотный татарин говорил : « У них же в избе, дочка, черт ногу сломит ! » Сказать по правде не только в избе, но и в сенях и во дворе. Калитка сломана, собаки по двору носились ,как угорелые . В ограде пух куриный ,перья ,говешки собак, брошенные мужиками окурки от папирос «Беломор- канал». А в сенях ,чтоб не запнуться надо ступать осторожно : тут и валенки посреди лета ,и узда для лошадей , и вожжи ,кирзовые сапоги ,сапоги – болотники с огромными голенищами, кнуты для выгона скота на пастбище, просто куски засохшей грязи.
Тетка Любка страсть как любила застолье. Ну ,вот ничегошеньки бабе не надо ,кроме бутылочки красненького или беленького с хорошей закуской ,а еще подружку Марусю Мафиченко . Ну ,тогда держитесь : выпьют бабы, остограмятся да как запоют ,как затянут русскую народную на всю деревню слыхать:
Ой ,то не вечер,то не вечер,
Мне малым – мало спалось,
Ох, да во сне привиделось.
………………………………………….
Мне во сне приведелось,
Будто конь мой вороной,
Разыгрался, расплясался ,
Разрезвился подо мной .
А иной раз :
Сранила колечко со правой руки
Забилось сердечко о милом дружке.
Итак до самой глубокой темноты песнями и стопкой лечила тетка Любка свою больную, раненую душу вместе со своими деревенскими бабами -« сотоварками». Никто из ее семерых детей дурного пристрастия к винопитию не имел, никто не стал горьким пьяницей.
Видно, это от того, что бабка Настасья и все ее дети, включая дядьку Серьгу и мою бабушку Соню, ни боже мой, не смели пить лишку, воспитывались они на строжайших законах. Прабабка смотрела на людей острым, колючим взглядом. Частенько, сидя за вязанием круглых половичков для пола, выделывая петли крючком, она стращала родных: «Не здря тятенька, царствие ему небесное, вразумлял, дескать мол, в писанье –то сказано: весь свет проволокой опутан будет, в избах огонь зажгут, брат супротив брата пойдет, а там и конец света .Люди злы стали, распущены без меры. Ходят бабы простоволосы, раскосматяться , как русалки. Лемеши их лесом потаскали ли чели .?» У прабабки на все ответ есть, все про жизнь она понимает, всем пригрозку дает, все побаиваются ее угрюмого взгляда и сердитого лица. На этой ее почти безмолвной строгости , как на твердыне земной держался порядок и закон: жить по совести, чтоб людям в глаза смотреть было не стыдно.
Тетка Любка была ей невестка. Она жила по своим правилам, но и старухины не нарушала.
Выпивала она немного. Ей нужен был повод для пенья и разлива души. Она не провалилась в пьянку целиком, но и не желала останавливать праздник своей нелегкой жизни. А ну-ка роди и подними на ноги семерых детей! Двое из которых девки и обеих Бог обидел здоровьем.
Дочка Надя и сын Володя были и в учении ,и в поведении радивы . Отучились, приобрели специальность, завели свои семьи и своих детей. У Владимира все сложилось, Слава Богу а вот Надя заболела красной волчанкой ни с того ни с сего, пожила с болезнью недолго и оставила этот мир .
Старший сын Анатолий, крепкий ,красивый парень. Самостоятельный и гордый, женился по своей охоте, по своему сердцу. Он никого особо и не слушал. Отсоединился от своих и построил собственную судьбу.
Василий отслужил, женился . Жена нарожала ему детей , а еще в придачу привезла двух меньших сестренок, у которых мать пристрастилась к выпивке,оставляя детей без должного присмотра. Поселился он со своей семьей в ,опустевшую избу , тетки Устиньи ,после ее переезда жить в город. После бабы Устиного блестящего порядка, где все от пола ,стен ,посуды сверкало чистотой, там воцарился Содом и Гоморра .Посуда вся в беспорядке: дуршлаг ,сепаратор ,огромные банки из – под молока и простокваши, чашки, кружки, ложки все засыхало грязным и ждало своей очередности для мытья. Все перемывали меньшие сестры Маши, которых она забрала себе на воспитание. Чистота появлялась, но не надолго. Орава детей, изба маленькая, работа на ферме, огороды, большое хозяйство и руки не доходили до наведения чистоты.
Сашка – средний сын тетки Любки , белобрысый ,тяжелый, как увалень работал пастухом. Жизнь свою он не смог устроить толком ,так и остался один – одинешенек. Самый младший Колька – длинный ,сухопарый, как жердь ,горячий и взрывной по характеру, как дикий, необузданный, худосочный жеребец . Лошадей он любил , гонял на них бесстрашно в галоп. Рано стал конюхом , потом пастухом. Сыграла чья- то родовая сухожилистая , крестьянская кровь в нем. Что –то взял от бабы старенькой – бабки Настасьи , а что – то еще от предков из рода. Учеба его ничуть не занимала, хотя глупым он не был. Кажется избыточная нервозность не позволяла ему засесть за книжками. Однако самолюбия не занимать, гордость врожденная и пылкость звенели в нем. Сдается мне ,что как раз дети тетки Любки вобрали в себя кровно- родовые качества предков: одни силу и живучесть, а другие наоборот болезненную слабость.
Самым любимым ребенком в семье у тетки Любки была – Евдокия. Звали мы ее Дусей.
Дуся была красивой и гордой, как княжна . Лицо ее было правильной формы, правда, чуть скуластое – это от нашей чалдонской родовы досталось, большие широко открытые серо-голубые строгие глаза, ровный прямой нос, розовые чуть тонковатые губы. Волосы черные, ровно разделены на пробор и заплетены в косу . В чем –то она схожа была с моей бабой Соней, но никто прежде не отмечал это. А еще Дуся и по внешности и по характеру смахивала на гордую Наину – героиню пушкинской сказки. Дуся была начитанной, все знала , обо всем имела собственное суждение. Знала она и всех политиков ,и фигуристов , и артистов. У нее была своя комната с окном, которое выходило на большой огород, а за огородом лесок березовый.
Был этот березняк болотисто- вязкий , попадались кочки , а еще росли в нем по весне белые, как снег ландыши, синие медуницы, жарки огоньками полыхали ,встречался кудрявый папоротник, длиннолистая заячья капуста , незабудки цвели мелконькие небесно –голубые. Что- то грустное было в этом лесу. Может от того ,что часть его была с болотистыми кочками, поросшими острой осокой. Бродила я в нем редко. Любила другие рощицы ,что находились чуть выше ,на косогорах. В них больше солнца и птицы поют веселей, и цветы и травы радостней выправлены. Может какие- нибудь знахари ,шаманы или ведуны разъяснили бы эту разницу про добрых и злых духов. Но драгоценные знания эти канули в лета. Не сохранили люди их ,забыли, пренебрегли, от того душе живется тяжелей нынче, чем в прежние древние времена.
При любом споре Дуся хмурила свои красивые, тонкие , черные брови и осаждала противника четким, победоносным аргументом. Тот сдавался под натиском Дусиных познаний. И все бы тут было ладно, если бы не беда: Дусю скрючивала тяжелая болезнь, кажется ревматизм. Учиться ей было сложно. Частенько, когда я приходила в гости, то видела Дусю, сидящей на русской печи ,где она грела свои косточки и суставы, прямо как Баба Яга. Выйти замуж ей было не суждено. Дуся хоть и была хороша, но горда и очень строптива. А в деревне такое не пройдет. Тут парни простые и нужна им не грамотность и красота, а покладистость , сердечность , хозяйственность и плодовитость.
Прошло лет двадцать , когда я снова посетила родную деревню. Побывала в доме и у тетки Любки.
Избу им дали новую , большую ,просторную . А жили в ней Дуся, Сашка и тетка Любка.
У Дуси большая комната, она лежала высохшая до костей, силуэт ее отражался в трюмо.
Она разговаривала со мной, словно из зеркала , так как я стояла у порога . В комнате все также рос аспарагус в большом ведре, виден телевизор, рядом со мной стояла тетя Люба, постаревшая, поседевшая. Она провела меня в сарай , где хранились огромные стопки журналов « Огонек», « Роман – газеты» и еще куча журналов, газет ,книг, которые словно отжили свое , отшумели, отшелестели их пожелтевшие страницы, как древние птицы, как странницы из прошлой жизни.
По двору бегали скучные белые куры. Дядька Серьга давно помер , умерла дочь Надя ,которая всегда пышила здоровьем и красотой , умерла подружка – певунья Мария, давным- давно нет бабки Настасьи и бабы Устиньи.
Теперь уже нет и тетки Любки, и Дуси – умницы и красавицы, обделенной, обиженной судьбой.
Три сына с женами ,детьми и внуками проживают свою судьбу. Свою долю .
Показалось мне ,что младшенький ,худосочный ,как жердочка, звенящий нервами второгодник ,двоечник самый счастливый из всех тетки Любкиных детей . Была у него лет десять назад. Дом большой, теплый, баба у него крепкая, дородная. Детишки здоровенькие и все ,слава Богу !
Дай Бог, оставшимся в живых от единого нашего родового корня лучшей Доли.
Все вы - Дудины, ныне живущие и ушедшие, часть моей жизни, невольно когда – то согрели мое детское сердце, залегли в память . Хорошо –то как ,что был ваш дом с телевизором, ваша семья, горячие пельмени с бульоном, аспарагус, тянущий свои ветки к потолку. Особой ласки мне не было от вашего семейства, а радость была , делились запросто от щедрости русской души, от того ,что родня ведь мы ! Родня ! Родные! От единого родоначальника – Рода - творца славянских богов. От нашей прабабки , прожившей почти столетнюю жизнь Дудиной Анастасии Ивоссарионовны . А вот про прадедов память не сохранилась. Может где- то в самых потаенных глубинах нашей памяти живет прадед и прапрадед бородатый, знающий святое писание со слов бабки Настасьи, пашет могучими ручищами землю, тащит плуг косая сажень в плечах, косит густую траву, мчится на рысаке в галоп по полю, и поет рвущую на части сердце, тоскливую, жалобную русскую песню .