О, Русь моя – несчастное создание,
Народ не нужный вовсе никому.
На поворотах жутких в мироздании,
Ты таешь, как весенний снег в пруду.
И черпают их из тебя, из недр,
Насытиться не могут на века.
И в девяностые, ты вовсе не проведал,
Какая горькая готовится судьба.
И лозунги, и красные словечки,
Не насторожили, устал, под гнетом был?
Бежал, от русской – надоевшей печки,
И дверь в манящий мир себе открыл.
Он звал тебя, одеждою и пивом,
Манил сверкавшим отблеском витрин.
И видео – незнаемое диво,
Ты впитывал их, износя до дыр.
Теперь все есть, чего душа желает,
Не стало только силы у тебя.
Ты стонешь, ты беднеешь, ты нищаешь.
Вокруг кредиты – беспросветная тоска.
И вот уже прикрыта заграница,
А дома – разоренье, пустота.
Потухшие, замученные лица,
И на душе гнетущая тоска!
На то ль мы променяли что имели,
К каким краям неслась у нас душа?
И не вгляделись в обнажившиеся мели,
Нас гласность, демократия влекла.
Свое постыло, заграницей мило,
Все надоело, купим все у них.
Так наша глупость производство развалила,
Не поняли, для нас оно – самих!
И нам внушалось, «Всех мы выбираем»
Директора, что требовал – долой!
А крикунов и краснобаев – сила,
Вот он за нас, скорее ставь – он свой.
Так уходили те, что могли делать,
Кому любовь лентяев не нужна.
Пришли лишь те, для коих важным делом,
Карманы понабить бы для себя.
Что неумеха, смотришь, не сменяем,
Кочует по седалищным местам
Все провалил, совсем уж не вменяем,
Живет – курилка! Здесь он тут и там.
Вошли мы в минус - отрицательна подборка,
И, кажется вот – вот он все поймет!
Но нет, смотрю элитой полна, горка,
А там внизу, копается народ.