Я такое могу написать, что башки мы не сносим
И за меньшее многим нередко сносили главу
Почему ж не пишу? Потому что последняя осень
И последний ноябрьский мороз щиплет нос наяву
И понятно давно, кто нас продал, кто пропил, кто предал
Кто использовал нас одноразово, кто нам рожал
Начитался досыта чужих заблуждений и бреда
Ничего для себя не оставил я и не зажал
Жил я не для себя. Ничего, ничего мне не надо.
Я любил вместе с мамой бродить по тайге у ручья
Никому не купить той единственной в мире прохлады
Что даруется небом и в том остаётся ничья
Снова снег! Белый снег! Снова белое небо над белым!
Снова белый мороз! Снова чёрное таинство льда.
Я бы мог написать! Как когда-то, когда я был смелым
И остаться собой на кровавом снегу навсегда.