И я — снова заблудился. И понял, что бреду по кругу. Маленькие дворы были абсолютно пустынны и густо занавешены листвой пыльных деревьев; колодцы переулков были залиты солнечным светом, но свет этот тонул в грязных выщербленных стенах, в серой штукатурке домов давно минувшего и ни для кого теперь не важного века... А потом увидел двоих, одетых в какое-то тряпье... Лица их были одутловатыми, отекшими, тусклые выцветшие взгляды были пусты... А в каком-то из проулков мелькнула — тень или призрак?.. Некто, одетый в черное и с черным же ликом... И вспомнилось вдруг: «Мне день и ночь покоя не дает мой черный человек. За мною всюду как тень он гонится...» И на душе моей стало тревожно и мнимо, будто я заблудился в неотвязном и смутном сне.
А за мною увязалась большая черная собака. Пёс. Шёл молча, понуро, время от времени взглядывая на меня исподлобья, словно чего-то ожидая... И я — почувствовал страх. Тот тяжкий, почти панический страх, какой и бывает-то только в снах. Обернулся, пристально и прямо глянул псу в глаза и произнес:
— Уходи. Я — не твой.
Пес потупился, замер, развернулся и неторопливо потрусил назад, пока не скрылся в какой-то арке.
Из романа "Повелитель снов", 2006