Прочитал я историю Захара Прилепина, презентовавшего у нас в Донецке
свою «Обитель», и решил поделиться своей тревогой, историей случившейся на днях с моим сослуживцем, и поднявшую в душе волну новых воспоминаний о былом СССР и тревог за сегодняшнюю и будущую Россию.
Донецк уже скоро девять лет, как не может спокойно спать по ночам, а днями ходить по аптекам и магазинам под постоянными обстрелами города. Гражданская война Донбасса с Украиной, после вхождения его в состав России, всё больше становится похожей на отечественную. Регион почти на половину обезлюдел. Те, кому было что терять, вывезли своё «добро» и свои семьи ещё до начала боевых действий. Девять лет – кто умирал по старости, кто на фронтах. А с объявлением СВО мужское население, можно сказать совсем обнулилось (Одни на призывные пункты пошли, другие в «подполье»…). Женщины, старики да инвалиды стали основной тягловой силой в коммунальном хозяйстве, на предприятиях и в сфере услуг…
И вот на днях встречаю я в аптеке своего сослуживца. Знал я его, как человека уравновешенного, что он был моложе меня лет на двадцать, и что у него частенько сердце пошаливало. Но на этот раз меня поразил его внешний вид – хромает, под глазом синяк, два шишака на лбу, лицо то ли порезано, то ли поцарапано чем-то, левая рука перебинтована, а кисть в гипсе…
– Что случилось? – спрашиваю.
– Да, я сам до сих пор в шоке…
После летней жары опять забарахлил «мотор», Признали расслоение аорты,
Думал всё – отбегался. Но родственники помогли деньгами. Сделали операцию. Стал потихоньку восстанавливаться. Месяц тому сняли грудной корсет. Дали вторую группу. Но деньги-то надо возвращать. И решил я потаксовать, ведь после февральской мобилизации вызвать такси и куда-то съездить стало почти нереально.
Вчера, под конец смены, минут за пятнадцать до комендантского часа, получаю заказ кого-то подвезти по центру города. Думаю – мне по пути домой, успею. Подъезжаю к кафе. Выходят двое военных бородачей (один высоченный, метра два, другой пониже). Вроде не пьяные. Поехали. Говорят – срочники из Махачкалы. Проехал квартал, и они вдруг приказывают везти их на Петровку в Александровку. Я в отказ, мол не успею вернуться до комендантского часа. Что тут началось?! – нож к горлу, лимонкой по голове стучат. Вези и всё. Дескать, они здесь нас защищают, гибнут, кровь проливают, а ему трудно их до передовой подбросить. Мол, все мы здесь хохлы: – Признавайся на телефон в том, что ты хохол!..Привёз… Частный сектор, ночь. На улице никого. Вытащили из машины. Забрали выручку. Завалили на землю. Верзила сел на меня верхом. Начали бить руками, ногами, рукояткой штык-ножа. Хотели пырнуть ножом. Подставил руку. Собрался с силами, вырвался и рванул к машине. Успел запереться и завестись. Пытаясь задержать меня, в злобе пробили ножом кузов… В травматологии сделали операцию: сшили обрубленное сухожилие, сложили кисть, загипсовали. Сотрясение вроде средней тяжести. Хорошо, что на груди шов не разошёлся. Теперь на два месяца, как минимум, инвалид в квадрате.
Вот и думай, кем были эти ребята – наёмниками или защитниками, наркоманами или людьми с нарушенной войной психикой, диверсионной группой или развращённой возможностью сорить деньгами даже на линии фронта (на выпивку, наркотики и даже на оружие), не вызревшей молодёжью. Как спастись от защитников, которые убивают и защищают Донбасс за деньги? Ведь на руки своим солдатам конфликтующие стороны выплачивают деньги, которые гражданским людям и в снах не снятся. Жизнь конечно бесценна, но она бесценна для каждого.
Жаль что, человечность и чувство Родины обесцениваются, а либерализм, вседозволенность и алчность опасным для землян «борщевиком» расползаются по планете.
Купив нужные нам лекарства, мы разошлись по своим домам ждать мира,
Он к себе – «зализывать» раны, а я снижать давление и раздумывать над тем,
какие же лекарства нужны обществам, чтобы их гражданам в своих отношениях не приходилось возвращаться к зверствам в таком долгом и трудном пути развития человеческого сознания?
И опять на луганщине звери
В украинцах проснуться посмели...
Евгений Крюков –Донской.