Назад: http://stihi.ru/2022/11/18/5972
Злобный заговор стрельцов
Фёдор пред своей кончиной
Вызвал с ссылки беспричинной
Всех Матвеевых, простил,
Всю семью освободил.
Артемона ждёт Наталья
И на помощь уповает.
А пока, ещё не зная,
Что царя труд полон тайных
Непредвиденных уколов,
Силы пробует на троне.
Вот и недовольства в Думе.
Взляды чувствует угрюмы.
- Возвела в боярство брата.
- Чему можем быть мы рады,
- Без заслуг сюда, некстати.
- Поравнялся с высшей знатью.
- Как он, сил не приложив,
Вровень стал с тем, кто служил,
Не жалея самой жизни,
- Славу добывал Отчизне.
***
Взъелась лютою волчицей
Дочь Марии, мать-царицы
Деток старших Алексея:
- Право лишь Иван имеет
Сесть на трон Русского Царства,
Он наследник Божьей властью.
Мачеха что вытворяет,
К трону всех своих сажает.
Мне теперь ведь не терпеть,
Мне опередить успеть.
Тех предательством клеймить,
Кто опасен может быть.
Молчуны, ну кто они –
Первые враги мои.
Будут ли враги Петру.
Знать о том дано кому?
[14.40]
Все ошибки в микроскоп
Софья разглядела, чтоб
Заострить на них вниманье
И чтоб все скорее знали
То, что новый царь негож,
Для России нехорош.
Ее с детства обучили,
Чем держава будет сильной:
- Ведай ты, чем власть стоит,
Как царь милости вершит.
- Главною опорой Трона,
Твёрдости его закона,
Красоты его дворцов
Служит преданность стрельцов.
Софьюшка так и решила
Расшатать всю эту силу.
Одним справно письма шлет,
Другим денежки даёт,
Кому блага обещает.
Что ей делать, точно знает.
***
Не пустыми стали страхи
Матери-царицы, птахи.
В третий день Петра правленья
С челом в низком поклоненье
Стрельцы жалобу несли,
Что налог стал выше с них
От полковников сначала.
От пятидесяцких стало
Непомерным быть житьё,
Разорение идёт.
Царь, стрельцов ты пожалей,
Защити от злых людей.
Не теряя злато время
Пишет Пётр указ немедля:
- Бить полковников кнутами,
Тех кто ниже – батогами,
Всех лишить своих чинов,
Заменив их на стрельцов.
Из всех мудрых командиров
Трое лишь осталось сильной
И надёжною опорой,
Трону царскому заслоном.
Основная цель свершилось –
Все стрельцы угомонились.
***
Думает Наталья думку,
И с Матвеевым не в шутку,
А волнуясь обсуждает,
Жизнь какая ей настанет.
- Где друзей для жизни брать?
- Лишь по крохам собирать.
Те, кто просто был с друзьями,
Но за Петю не кричали,
А в стороночке уныло
Без поддержки своей силы
Против всех, кто родовиты,
Дальше будут тоже биты.
Но, наступит и их время.
Будут вровень они с теми,
Голос чей чего-то стоит.
И тогда сплошной стеною,
Верной силой государя
Каждый в помощь ему станет.
Ножки трона у Петра
Гнут пока ещё ветра.
Потому, подумай прежде.
Всё твои дела - в надеждах.
Первые твои указы.
Все ошибкой стали сразу.
Так скажу тебе, бояре
Все хулят их тихо, тайно.
Могут мир подговорить,
Чтоб трон с Петром свалить.
- Чем же ты разгневан, дядя.
Я ведь государства ради.
- Брата в думу вот ввела.
Тем себя и подвела.
На посту лишь пятый день,
А не люб почти что всем.
Быть пока потише трав,
Выше вод глядеть кто дал?
Как же может человек
Убедить уменьем всех,
Опыта в том не имея,
Не учась, не разумея.
Ведь боярство не звук сладкий,
Не питье медов из кадки.
А великий мед той службы,
Что Руси Великой нужен.
[14.39]
***
Издавна между стрельцов
Недовольства зреет рёв.
По стрелецким слободам,
По полковничьим чинам
Появилось своеволье,
Что и быть-то недостойно.
Стал полковник в своей рати
В услуженье набирать их
К себе в личное именье
По дворянским разумениям.
Как каких-то денщиков
И безвольных батраков,
Наложив на них поборы,
Требуя всё польше новых.
Но стрельцы ведь люд свободный,
От тягла освобождённый,
Не по чину ведет с ними
Он себя, как с крепостными.
Промысел у них был свой.
Разорён теперь. Пустой.
***
И сейчас всем войском правит
Лишь обида от бесправья.
Жалобы на притеснения
Раздаются всё сильнее.
Их царю все посылали,
Но он помер, их не зная.
Зато знает точно Софья,
Поведя одной лишь бровью,
Дав помощнику сигнал,
Вот уже он всех созвал.
Во дворец стрельцы явились,
Чтоб просить цареву милость
Выдать им к расправе силой
Нелюбимых командиров.
Не готовая к такому,
Вняв их жалобному тону,
Поддалась Наталья плачу,
Вот, царица. Чуть не плача,
Подписала то прошенье,
Виноватым в униженье.
Тех полковников схватили,
Чина гордого лишили,
Батогами наказали,
Но всех тайн их не дознались
И всего лишь на правёж,
Долг взыскать, с тех, кто не гож.
***
Артемон приехал поздно,
В тихом небе горят звезды.
Пётр увидел деда первым
И бежит к нему поведать,
Столько сразу новостей
И спешит обнять скорей.
Вот и дома он, вот радость,
Поймём завтра, что где сталось,
А пока пусть гаснут свечи,
В ночь уходит поздний вечер.
Дядя исхудал так сильно,
Но он бодр и полон силы.
День другой прошёл в волненьях,
В стрельцах бродит возбуждение
Их вперёд толкает сила,
Но какая, кем растима.
Не успел понять опасность.
Не пришла пока что ясность.
До Кремля доходят слухи
Непонятные и глухи.
***
После Фёдора кончины
Возвращались все так чинно.
Обсуждали на поминках,
Как судьбу ломает лихо.
Софьюшка, привравши вздора, [14.41]
Вспомнила, как похоронной
Чаркой водки изведен был
Вдруг стрелец. Скрытно и ловко.
Плакальщицам плакать скорбно
Не в новинку, сколь угодно.
И с поминок расходились,
В ссоре кто, теперь мирились.
Вдруг, как громче всех зашлась,
В землю самую склонясь,
Завопила, что есть силы:
- Федю, братика сгубили,
Опоили в цвете лет.
Им теперь прощенья нет.
Православны люди, знайте,
Нет теперь мне в жизни счастья.
Брата старшего, Ивана
Не избрали в Цари, странно.
Он, по праву Божьей воли
Должен воцарить на троне.
Если мы в чем виноваты,
Отпустите нас, проклятых,
К королям христьянским с миром,
Будем жить там тихо-мирно.
- Вот так Софья, - удивился Артамон,
В делах забылся.
***
Войско вовсе разнуздалось
Слушать старших перестало,
Власть забрал здесь пустозвон,
Тараруй всем возмущен
Князь Хованский, он в сомнении,
Кто Петра привёл к правленью.
Зреет бунт по всем местам.
Кто-то нашептал стрельцам,
Смертью Ваню, мол, убрали,
Чтоб Петра на трон поставить.
Плохо, мол, всем станет в царстве,
В тихом Русском государстве.
Чужеземцу все продаст.
Православие предаст.
По стрельцам пустили списки
Тех, кто к власти Петра близки,
Все предатели, казнить
Их и семьи истребить.
Ну, а младший брат Натальи,
Шапку Мономаха славя,
Примерял ее и хвастал,
Лишь на нем она прекрасна,
Никому так не идет.
Казнь его за это ждет.
Читать дальше: http://stihi.ru/2022/11/18/6200