Мы были тенью пустынного эха
Мы стали рисунком наивного смеха
Не жили в пределах кровавого сада
Чифир не варили в преддверии ада
Слова наполняем мы ложью и светом
И медные деньги бросаем поэтам
Мы даже не знаем какого мы пола
И на короля наплевать, что он - голый
Ни цели, ни смысла, ни чести, ни страха
Ни веры, ни зла, ни почтения к праху
Нас только волнуют размеры кормушки
И счет, упакованный в голос кукушки
Еда и вино, «бабки», ляди на блюде
И думаю часто- а точно мы люди?
Иль звание высокое отринув
Стремимся мы к чертям спалить
И с озабоченною миной
Тихонько прекращаем быть