Она молчит, молчит всегда,
всегда в её глазах – пустыня.
...Ей напророчена беда,
но благ Господь – вдруг чаша минет.
На праздник сына приодев,
гордилась тихо, но безмерно,
ведь молодость полна надежд,
и в молодости все бессмертны.
Законы времени просты –
оно состарит и разрушит,
приходят сроки ждать беды,
молчать бессильно от удушья,
и просыпаться по ночам,
и прятаться, как от удара,
и задыхаться,
и молчать,
ещё не завтра,
нет, не завтра...
А завтра – ближе,
не спасёт
от ужаса, что напророчен,
пустыня ждёт –
и бросить всё,
брести, брести, добраться к ночи,
лечь на темнеющий песок,
и замерзать,
и плакать, плакать...
Но надо жить, забыв про сон,
и выдирать себя из мрака,
нельзя уйти и встретить ночь,
чтоб не увидеть кровь пролитой:
а вдруг – коснуться, вдруг – помочь
рукой,
дыханием,
молитвой...
В пустыне – крест над головой.
В пустыне – небеса бездонны.
И тишина – как крик, как вой,
мой мальчик,
мой...
Молчат мадонны.