Мир вокруг создаёт твою белую тень.
Ослепляет меня. Выделяет в толпе.
Ты приходишь -
И ненастоящего нет.
И другие глаза почему-то не те.
Я рискую.
Взмахнувшая крыльями - раз! -
На плече,
- о, дурацкий мой слог - трепещу,
Будто висельник, приговоренный к петле,
Я затянутый узел губами ищу.
Ты жесток
- не роптать - не роптать - не роптать -
Каждый шаг мой
Отчаян, предвиден, угадан.
Ночь на город.
Безумие - на кровать.
Я могу сказать тебе все, кроме правды.
Я лишь женщина.
Я есть нетленный сосуд.
Мне, помимо него, предложить-то и нечего.
Мои руки - дарят, но не берут,
И не ценят подаренного, кроме вечного.
В этом мире нет выстрелов,
Нет ничего,
Что обьятьем не лечится,
И не касается
никого
Отчего все мое естество
На тебя мириадом
Шумов отзывается.
Ты мужчина.
Не мальчик, король или принц,
Не завравшийся шут,
Убежденный в протесте
(Уже ночь. Я не верю тому, что пишу. Но держусь, не веду на треклятое "вместе")
Ты спокоен и горд,
Обожженный гранит.
Ты пугающе тверд,
(Не мешает дурачиться
Перед тою, обнявшей,
Как будто знобит,
Что под номером в списке даже не значится)
Но когда прижимая к костлявой груди
Утро
Город так бледен, безлюден, заснежен:
Во мне вся твердость мира и день впереди,
А холодный гранит
Удивительно нежен.
06.11.2022