Я давно уже исписал себя
Изжил, излюбил, выцвел
Нет уже ни любви, ни огня
И похож на советский вымпел
По краям золотом бахрома
В центре стяга, надпись затёрта
Жизнь прекрасна и даже - красна
Как разрезанная аорта.
Что терять? Где искать?
Кто здесь друг?!
Пауки заползают в окна
Вряд ли бросят спасательный круг
На именины не будет торта.
Ну и ладно...
Давно уж привык -
Лишь зима заползает в кости
Стынет в термосе крепкий чай
И некого позвать в гости
Да и некуда. Нет угла.
Я у жизни принимаю роды
Угодила моя нога
В капкан безграничной свободы
Ни семьи. Ни детей. Никого.
Так случилось. Такое бывает.
Иногда я кричу по ночам,
И бессонница мне подвывает
Смотрит пристально
Ночью. В глаза.
Говорит мне так тихо и сухо:
Ну, родной, больно признавать,
Что любовь твоя потаскуха?
Помнишь, как ты писал стихи
Всё по камере ходил кругами,
И тянулись строчки твои
Тонкой ниточкой между нами.
Ты ж писал на клочках бумаг:
Вот найду её - буду счастлив
И скрипела в ответ тюрьма
Говоря тебе...вряд ли
вряд ли...
Ну и что? Убедился теперь
Проморозил тебя лютый холод
Эти строчки - раненный зверь
И тебе стал привычен голод.
Ты бессонницу не вини
За все ночи безумно больные
Твоя муза не стоит гроша
Займи очередь на выходные
Хватит!
Слушай, не рви мне грудь
Ну зачем ты меня разбудила
Поднимаешь в душе моей муть
Разрешения не спросила
И сидишь. Пялишься в глаза,
До утра не даешь покоя,
Хочешь, я согрею тебя
Пледом собственного покроя
Ну а муза...да в общем - плевать,
Как-то уже остыло
Остаётся привет передать
И спасибо, что вдохновила.
Эй, бессонница, что грустишь?
Ну иди уже... ложись в кровать
Спи, родная, а я посижу -
Надо стих мне ещё дописать.