Косяк закручен нежно,
Словно бабушка
Скатала хлебный мякиш.
И я дышу потише,
Чтоб услышать, как ты мямлишь
Сквозь стёклышко витрины,
Через чёрно-белый шум.
Я приближаюсь взглядом —
Это многократный зум.
Границы государства шире,
Шире чем зрачки,
Тенями на мешки легли
Копчёные очки.
Солнечный полумесяц,
Острозубый силуэт.
Запрятанные глазки
Опалил Фаворский свет.
Постылые попытки в поте
Пятиться как рак,
Ведь мой путь на попятный
Перерезал автозак.
Так поползу по пятнышкам
Плывучих миражей,
По перетёртым буковкам
Газетных тиражей,
По перекошенным причелинам
Изрезанных бровей,
По световым мерцаниям
Как божий муравей.
Я вновь урывший веки в почву
Одичалый крот,
Челом о землю битый
Раскуроченный урод.
Но всё же есть щемящий сердце
Как тиски треклятый звук.
Хватаясь за столбы и стены,
Я ищу его на слух.
В темноте содрав колени,
Я нашёл его. О, да!
Как горло стальным лезвием
Сгрызаю провода! (О, да!)
Так брызжут молниями
Искры.
Попереломанный, но
Истый,
Да мне резина как и-
Риска,
Как так близко доля
Риска.
Животворящая слеза.
Облизать свои глаза,
Напиться каплями позора,
Передурманеным травой
Попрыгать в слёзные озёра
Окунуться с головой.
Я в тишине и темноте,
Победоносной пустоте.
И я неслышущенезряч,
И мне не нужен шелудивый
Обрюзгший пылью солнца мяч.
И не нужны касанья милых
Сердечноблизких женских глаз,
Не нужен пламенно игривый
На нежном шёпоте рассказ.
Я в тишине и темноте,
Победоносной пустоте.
Сочусь сквозь сеток решето,
Вхожу в бескрайнее пространство
С бескрайней волею к Ничто.