Поздним вечером Марту отчаянно душит кашель, но все же она пересиливает себя и берет в руки лист бумаги, на котором тонким контуром карандаша внезапно начинает выводить весьма знакомые очертания. Величественное здание античного амфитеатра незыблемо возвышается над самым обычным московским районом. Это здание таит в себе столько неразгаданных вопросов, тайн и загадочных историй, в одной из которых она очутилась в этих местах впервые жарким июльским днем.
Голубое небо и яркие лучи солнца, ослепительно подчеркивающие мраморные завитушки. Неосторожное движение - и она внезапно падает прямо у порога, торопясь на собеседование к загадочному заядлому театралу - Петру Аристарховичу Хэзрновскому. Он уже ждет ее в своем кабинете, наполненном самыми разнообразными и весьма затейливыми безделушками. Чего у него только нет - рояль, вычурная мебель, золотые статуэтки... В общем, разнообразная, переливающаяся всеми цветами радуги мишура, как стало очевидно сейчас. Но тогда она еще была полна сил и энтузиазма - слушала его нескончаемый рассказ о себе, его игру на рояле... И верила, что в его элитной школе должно все сложиться.
...Августовский совет, больше напоминающий царский пир - ломящийся от самых разнообразных яств стол, бесчисленные бутылки изысканного алкоголя... Первое знакомство с Андреем Юрьевичем Верланским - услужливым сомелье этого полного праздника жизни и по совместительству вторым лицом по важности занимаемой им должности. Потому что «царственное сочетание у нас здесь только одно - Петр Аристархович Хэзрновский!»
...Чуть позже пиршество и знакомство с сотрудниками плавно перетекло в первое знакомство с учениками этого столь элитного заведения. Дети неприятно удивили своей невероятной разболтанностью и полным отсутствием дисциплины. Избалованные, привыкшие, что здесь им можно делать абсолютно все, что только вздумается, они радостно стояли на ушах во время уроков. До такой степени, что голос срывался до хрипоты. Все, за исключением одного девятого класса. Эта группа с интересом слушала рассказы Марты, отчаянно старающейся не выдать свой страх перед девятиклассниками после истории с Ветровым. Особенно внимательно за ней всегда следил на уроках Ролан - высокий парень с темными волосами, который на фоне остальных свободно изъяснялся на французском и постоянно смотрел на нее своими широко распахнутыми темными глазами. Он улыбался и в очередной раз повторял, что он долгое время жил во Франции. Улыбка была приятной и весьма располагала к себе. «Нужно быть поосторожнее с этим типом» - неотступно мелькала мысль в голове Марты. Но парень исправно занимался и понемногу она постепенно выдохнула и успокоилась.
Жизнь в школе весело и радостно потихоньку шла своим чередом. Классы постепенно пришли в норму и перестали неистово буйствовать на уроках. Конечно, они еще делали свои слабые попытки, но голос уже, по крайней мере, сохранялся и точно не срывался до хрипоты. Перед уроком с ее любимым девятым классом на телефон Марте внезапно поступила смска от секретаря Петра Аристарховича: «Марта, проведите урок сегодня в 66 кабинете на 6 этаже. Распоряжение Петра Аристарховича». Интуитивно она почуяла неладное, но этот голос довольно быстро заглушили доводы разума: «Видимо, просто не осталось других свободных кабинетов». Охрана безумно удивилась, когда она попросила ключи от 66 кабинета, но ключи ей выдала. Ни о чем не подозревая, под трель звонка она плавно поднялась на 6 этаж. Только вот незадача - ни один ключ дверь почему-то не открывал. За спиной у нее тут же послышались смешки: «Почему нас выслали заниматься на склад?» И действительно, посмотрев чуть выше, Марта увидела прямо перед собой огромную надпись: «склад». Да что ж это такое? Звонок прозвенел уже 5 минут назад, нужно поторопиться. «Может я ее выломаю?» - незатейливо предложил за спиной Игнат. Внезапно, словно из ниоткуда, прямо перед Мартой очутился Ролан. Он выхватил у нее из рук ключи, не задав ей ни единого вопроса, и начал отчаянно трясти ручку двери. В этот момент его короткая стрижка немного развевалась, а сама его юная фигура выглядела невероятно грациозной и мужественной. Их разделяло расстояние всего лишь в несколько миллиметров. Тело почти сразу же предательски обдало адским пламенем, а щеки - ярко-розовым румянцем. «Что еще за чертовщина, у меня же Егор?» - вихрем пронеслось в голове у Марты. Ровно в этот самый момент за их спинами внезапно очутился директор, который вылез из-за трубы соседней двери:
-Марта, я пришел к вам на урок!
-Петр Аристархович, я взяла ключи, но тут какая-то ерунда с кабинетами...
-Сейчас мы позвоним Лилии Германовне и все выясним!
Звонок Лилии Германовне довольно быстро помог прояснить, что дверь в 66 кабинет не открывается ни одним ключом, поскольку этот кабинет попросту не предназначен для занятий. Разрозненная толпа девятиклассников послушно побрела на другой этаж за директором и преподавателем, частично потеряв половину своего состава по дороге.
Зайдя в кабинет, Петр Аристархович незатейливо примостился на стуле и ухмыльнулся в усы, наблюдая за растерявшимся от ужаса внезапной проверки на прочность детьми и не менее растерявшейся от ужаса Мартой, отчаянно пытающейся провести урок на языке. Ее голос предательски дрожал, а руки что-то выводили с ошибками от переизбытка волнения на доске. С домашним заданием их ждал полный провал - бедные дети были после пробника ЕГЭ. Его не сделал даже Ролан, молниеносно ответивший на французском, что он как раз сейчас его дописывает. Игнат отчаянно читал свое эссе о музыке то ли на японском, то ли на китайском. Марте отчаянно хотелось плакать. Ролан в это время мужественно принял весь удар на себя и принялся читать текст, не делая ни единой ошибки. Наконец, директор оставил их всех в покое и вышел, а класс сразу же громко и с заметным облегчением выдохнул. Не менее эмоционально выдохнула и сама Марта.
-Можно я схожу проверю, точно ли он ушел?
-Можно, Руслан, давай, сходи на разведку!
Тишина вмиг исчезла, и помещение заливистой трелью пронзил громкий и одновременно несколько нерешительный хохот. Руслан выбежал за дверь проверять, точно ли исчез Петр Аристархович, а Ролан окутал нежным и пристальным взглядом своего преподавателя. Его глаза притягивали Марту, словно магнит, и из них почему-то совершенно невозможно было вынырнуть и оторваться. «Кажется, это совсем не тот взгляд, которым ученик должен смотреть на своего преподавателя» - мелькнула в голове мысль на выходе из кабинета. Но этот странный мальчик всего лишь через пару часов вновь встретился ей на пути, преграждая выход из очередного кабинета.
-Ролан, у вас здесь урок?
-Да. Хэзрновский не сильно злится на вас за сорванное занятие?
Нежная улыбка озарила лицо юноши, который сделал еще несколько шагов вперед и таким образом снова почти вплотную приблизился к девушке.
-Вроде бы пока нет - мило улыбнулась в ответ Марта и вновь нырнула в его широко распахнутые глаза, обрамленные густыми ресницами. Невольно очнувшись от этого неловкого движения, она быстро от него отпрянула и выскочила на лестницу из кабинета. Она еще не раз вспомнит этот взгляд, бродя в выходные по своему дачному участку, усыпанному желтеющей листвой, и болтая по телефону с Мариной. Душу переполняли сомнения - театральная паутина амфитеатра Петра Аристарховича. Что делать с Роланом? Действительно ли она так сильно любит Егора? Когда признавалась ему, определенно, да. Но этот Ролан смущает, вводит в заблуждение, путает все карты, разрушает устоявшиеся отношения и стабильность. В тот момент в ее голове царил полный сумбур. Желтеющие березы красиво развевались на ветру, а сомнения никуда не исчезали, становясь все тревожней и нарастая с каждой минутой. Прямо перед глазами яркой кинолентой проносились мимо кисти, мольберты, витающий в воздухе запах краски, темные глаза Ролана, упрямо и неотступно следящие за ней из-под белоснежного холста... Заливистый смех и шутливая перепалка мальчишек на уроке... Зажмурившись и несколько раз помотав головой, она попыталась выкинуть из нее это сентябрьское наваждение. Но оно все никак не отпускало, а уже спустя несколько дней сидело перед ней со своим неизменным другом Артуром прямо на входе в учительскую столовую.
-Здравствуйте! Почему-то мы больше не в вашей группе!
-Здравствуйте! Странно! Видимо, у нас появился новый преподаватель!
Марта мгновенно отпрянула от Ролана и быстрым шагом решительно зашла в кафе. За столиком она обнаружила свою близкую подругу Софи.
-Софи! Надо же! Ты ничего не говорила мне о своем приезде! Как ты здесь оказалась?
-Надо же?! Это был сюрприз! Неужели ты не рада меня видеть?
-Ну конечно же рада, что еще за глупости? Видимо, даже группы уже как-то перераспределили.
Весело смеясь, девушки отправились на обзорную экскурсию по зданию. В процессе нее выяснилось, что Ролан теперь каким-то совершенно странным и неведомым образом оказался в группе у Софи. Без объяснения причин. Хотя эта группа изначально была обещана Марте. Ну ладно, видимо, потому что Софи 7 лет жила во Франции... Да что за ерунда такая все-таки с перераспределением? Все остальные загадочно отмалчивались: мол, это все Верланский!
Не заставив долго себя ждать, Верланский, как черт из табакерки, моментально появился из-за соседнего угла.
-Марта, насколько же у вас все ужасно с методикой! Пишите планы!
-Для открытого урока?
-Забудьте про слова «открытый урок»! Для вас любой урок может стать открытым!
Оставив озадаченную Марту теряться в догадках, он столь же решительно и внезапно скрылся из вида. Тревожность охватила ее с новой силой - все эти перемены точно были не к добру. Все выходные, сквозь слезы и чертыхаясь, Марта писала планы в квартире у прекрасной Марии Алексеевны, которая руководила этим абсолютно лишенным здравого смысла процессом и беспрестанно курила во время сего весьма нудного и затяжного действа, периодически приговаривая: «Марта, давай немного отдохнем, даже я уже больше не могу! Ты явно перешла кому-то дорогу!» Только кому же?
К очередной среде все планы были готовы, а Верланский лишь весело рассмеялся, услышав, что Марта нормально не спала из-за этой работы целую ночь. «Вовсе не обязательно было расписывать их столь подробно, это же для вашего удобства!» Ага, для нашего, конечно же... Какие же они все-таки въедливые и злые! Потихоньку флер величественного амфитеатра Петра Аристарховича начинал рассеиваться, но театральная паутина все больше опутывала ее душу и проникала в сознание. Именно в таком состоянии аффекта она в понедельник вечером очутилась в темном, сияющем софитами зале. Она на цыпочках пробралась туда, поскольку опоздала на 20 минут из-за очередного составления планов для Верланского. Это был вечер окончания музыкальной школы у девятых классов. Все ее ученики сидели в зале, где играла приятная музыка и красиво переливался свет прожекторов, подсвечивая тонкий и красивый профиль Ролана. Его темные волосы мягко переливались в этом приглушенном свете, создававшем особую, интимную атмосферу. В воздухе театрального зала неуловимо парил соблазн, которому ни в коей мере нельзя было поддаваться. Впрочем, Марта оставалась в этой темноте совершенно незамеченной. Она не могла оторвать взгляда от этого зрелища. Когда она вновь взглянула на Ролана, он вышел поклониться на сцену. Дети стояли с огромными воздушными шарами в виде багровых сердец в руках. Это был невероятно красивый и незабываемый момент. В последний раз невольно зацепив профиль Ролана с сердечком взглядом, Марта растворилась в потоке людей, выходящих из зала.
Как-то раз, выйдя ранним субботним утром с трамвая, Марта торопливо шла по узкой тропинке, ведущей в школу - до начала занятий оставалось всего лишь 8 минут. Неожиданно из-за соседнего поворота, примерно на расстоянии нескольких метров, показались крайне знакомые очертания. Это были очертания спины Ролана. Или ей уже это кажется? Словно догадавшись о мыслях Марты, молодой человек резко прекратил идти вперед и внезапно развернулся, многозначительно-долгим, дерзким и бесцеремонно-оценивающим взглядом окинув фигуру девушки. Глаза по ней прошлись привычным, притягивающим к себе магнитом, вызвав легкое ощущение ирреальности всего происходящего. Столь же внезапно пылкий юноша вернулся в исходное положение и продолжил свой путь быстрым шагом, отчаянно пытаясь как можно скорее скрыться с места этого весьма странного и своеобразного происшествия. Сомнений не было - это действительно был Ролан. Весь последующий день в школе он старался не попадаться ей на глаза. И оно было к лучшему.
После уроков к Марте неожиданно подошла Софи.
-На чем вы остановились с нашим девятым?
-Как это - на чем? Я ведь все писала в журнале!
-Они говорят, что не проходили с тобой абсолютно ничего!
-То есть, подожди, как это - ничего? На самом деле мы с ними разобрали довольно много... Остановились на повелительном наклонении... А кто тебе это сказал?
-Марта, конечно же, я в это не поверила, я же тебя прекрасно знаю, причем уже не первый год! Видимо, они просто не поняли, кого и куда надо, так сказать, наклонять... Это сказал Ролан!
-Ролан?! Интересно получается. А за что же он тогда свои пятерки получал?
-Я тоже у него ровно этим и поинтересовалась. Он ответил: «За мои прекрасные глаза». Цитирую дословно
-Слов нет...
-У меня тоже...
По дороге домой раздосадованная Марта встретила на выходе из школы Игната.
-Больше никаких вам пятерок за красивые глаза, понятно?!
-Понятно...
-Теперь для хороших оценок нужна красивая тетрадь, красивый учебник и не менее прекрасные мозги! Можешь так и передать всем остальным!
-Лладно... Конечно, вы абсолютно правы!
После этой истории Марта слегла дома с температурой на целую неделю. Отныне Ролан вызывал в ней лишь досадное разочарование. Как хорошо, что он больше не у нее в группе, а она из-за них еще так переживала! Как глупо... Теперь флер заведения Петра Аристарховича начинал рассеиваться еще больше.
Когда Марта выздоровела, ситуация в школе начала лишь усугубляться. На ее уроках начались нескончаемые проверки. Как она это называла, наступили «дни незакрывающихся дверей». Кто к ней только ни приходил - учителя, психолог, Верланский... почти каждая тень Петра Аристарховича. Но пока что ото всех ей удавалось успешно отбиваться. К наступлению дня учителя она чувствовала себя самым инородным существом в этом античном амфитеатре его марионеток. Впрочем, и Ролан не думал оставлять ее в покое, несмотря на перевод в другую группу - в качестве поздравления он громко пел со сцены про пылающий костер в его душе. И вроде бы стол все так же ломился от всевозможных яств, а Андрей Юрьевич все так же услужливо подливал в бокал из очередной бутылки изысканного алкоголя, она чувствовала себя здесь абсолютно чужой, а жизнь в амфитеатре становилась все более и более невыносимой.
Следующим субботним утром она снова шла в школу от трамвайной остановки, опасаясь в очередной раз где-нибудь по дороге встретить Ролана. Как только ей удалось преодолеть большую часть пути без особых происшествий, за ее спиной внезапно послышались знакомые шаги. Взглянув краем глаза, Марта убедилась, что почти вплотную за ней по пятам следует какой-то молодой человек. И как она ни ускоряла шаг, практически переходя на бег, незнакомец обжигал ее шею своим горячим дыханием, даже не думая замедляться. К счастью, уже показался порог здания, и, когда она немного обернулась на входе, сомнений не оставалось - это действительно был Ролан. В мгновение, когда охранник с улыбкой попросил их выстроиться в очередь для измерения температуры, юноша снова оказался всего лишь в нескольких миллиметрах от ее спины, которую в этот момент резко обожгло пылающей волной неловкости. В мгновение ока освободившись из плена его неподобающей близости, она скрылась за разделяющей дверью раздевалки, невольно шепча губами разнообразное множество непечатных выражений. Единственным свидетелем этой немой сцены внезапно оказалась Софи, бросившая на Марту недоумевающий и несколько изумленный взгляд, но неожиданная трель звонка заставила девушек очнуться и избежать нежелательного диалога.
Впрочем, проблемы и не думали заканчиваться, а лишь разрастались, как тесто, вылезшее из кадки. На уроке Марту ждал новый сюрприз - к ней без предупреждения явилась очередная проверка. На сей раз она была весьма необычной - уже целая комиссия в виде зам. директора и психолога. Ей и детям было уже нечего терять и нечего бояться - они были готовы к любым посетителям, которые приходили бесчисленными толпами и без излишних извещений. Единственным человеком, который хоть как-то постарался предупредить о своем появлении заблаговременно, была Екатерина - зам. директора. Хоть на этом спасибо. Впрочем, на саму ситуацию это никак не влияло. В воздухе парил зной летнего дня с мрачными чернеющими тучами перед грозой. Тем не менее, у всей аудитории возникло желание рискнуть и попробовать мужественно противостоять силам природы - ни дети, ни сама Марта не собирались сдаваться до последнего. Урок полностью проходил на языке, аудитория, несмотря на небольшой возраст, вела себя безукоризненно. Дети старательно делали задания, читали и тихо выводили буквы на доске, а комиссия бесконечно конспектировала ход урока... Наконец, их оставили в покое, с улыбкой заявив, что урок понравился и все прошло более чем хорошо. Дети и Марта с облегчением выдохнули. Пятиклашки радостно запрыгали рядом, тихонько требуя конфет за свое невероятно приличное поведение, а Марта весело кинула им пригоршню, которая рассыпалась и разлетелась по всему классу. Ребята подбирали их на полу, хохоча от радости, и все они дружно смеялись, смеялись, смеялись...
В конце дня к ней на урок неожиданно зашел Верланский. В своей любимой манере, как черт из табакерки, он появился словно из ниоткуда. Андрей Юрьевич, хищно улыбнувшись, как коршун моментально унес телефон с парты несколько оторопевшей ученицы, забывшей убрать его в рюкзак после фотографирования материалов с доски, а затем попросил Марту зайти к нему после окончания всех занятий. В кабинете, мрачно улыбнувшись, он неожиданно объявил ей о надвигающемся увольнении.
-Позвольте поинтересоваться, но в чем же причина? Я работаю и стараюсь изо всех сил!
-У вас недостаточно уверенности в себе, чтобы вести иностранный язык, а ваша методика в принципе уже довольно давно оставляет желать лучшего. Я бы рекомендовал вам обратиться к психологу. Если нужно, могу дать телефончик.
На глазах у Марты в этот момент невольно выступили слезы. Верланский в ответ ласково потрепал ее по плечу.
-Марта, вы очень талантливы, в вас есть замечательный потенциал преподавателя, а главное, что вы меняетесь и обладаете способностью слышать то, что нужно исправить в ваших уроках. Я попытался объяснить все это Петру Аристарховичу. И не только я. Но он такой человек - вбил себе что-то в голову и отказывается кого-либо слушать, кроме себя. К сожалению, я не могу ничего изменить. Я решил предупредить вас о его решении заранее, чтобы вы были не так шокированы всем происходящим.
Марта нашла в себе силы улыбнуться ему в ответ и покинуть кабинет. В голове у нее металось огромное количество вопросов, на которые не удавалось найти ни единого здравого ответа. Если она такой хороший работник с потенциалом, у которого все получается, зачем Петру Аристарховичу нужно ее увольнять? Неужели из-за давней истории со складом? Как-то совсем уж нелепо... В горле отчаянно першило, но Марта старалась не обращать внимания на то, что, кажется, снова заболевает. Завтра наступал Хэллоуин, который она обещала провести администрации, так что плюнем на увольнение и будем веселиться... Костюм ей на него, видимо, уже не нужен.
Накрасив губы яркой черной помадой, Марта на следующее утро подошла к школе. В сумочке у нее лежал ярко-рыжий парик с рожками. На входе в класс ее окружила разноцветная толпа ряженых пятиклашек - Артем с головой коня, разрисованные разноцветные принцессы и клоуны... «Наш учитель - демон?! Это была бы идеальная жена для Воланда!» Первый урок прошел в атмосфере всеобщей радости и веселья, так что Марта решила не расстраивать детей заранее - вдруг каким-то неведомым образом все еще все-таки образуется? На втором уроке к ней пришла одна из ее любимых групп девятых классов, с которой они спонтанно решили посмотреть мультик Рапунцель. Прекрасные мелодии на французском полностью захватили воображение, а к реальности происходящего смогла лишь вернуть прозвучавшая из уст героев фраза: «;vite le drame», за которой сразу же последовал невероятно мощный и громкий крик Софи за дверью «Va-t'en!!!!» на Ролана. Как только она выкинула последнего за дверь, стало очевидно, что последний французский в школе проходил по традиции...
Впрочем, Ролан не сильно огорчился своему изгнанию и продолжил ей мозолить
глаза в столовой, куда Марта спустилась в своем рыжем парике при полном параде. Не обращая внимания, что чаепитие было предназначено для 1-4 классов, Ролан мельтешил перед ней вместе со своим другом Артуром по всему периметру столовой, не оставляя ни единого шанса на спасение. «Классный костюм!» - громко прокричал он ей на все помещение, оценивающе впившись взглядом в стройную фигуру девушки. Сквозь зубы, даже не поворачиваясь в его сторону и не поднимая глаз, она нашла в себе силы процедить ему в ответ «спасибо». Ролана такой исход дела, конечно же, не удовлетворил, поэтому он стал прикладывать еще больше усилий, чтобы ни в коей мере не остаться незамеченным. К сожалению, в его сторону ей постоянно приходилось ходить за кипятком для чая. Безумно хотелось облить его из этого самого чайника, и она едва сдерживалась. Когда в столовую зашла Софи, Ролан наконец-то ненадолго затих. Затем они с Артуром громким шепотом принялись обсуждать, как же все-таки привлечь внимание Марты. Трель звонка отложила реализацию их идей до следующей перемены.
Час спустя состоялось чаепитие для 5-11 классов. Не намеренный сдаваться, Ролан заявился и туда. В момент, когда Марта в очередной раз возвращалась обратно с чайником, он решил воспользоваться мгновением и молниеносно двинулся напролом ей прямо навстречу, продираясь сквозь разделяющую их разноцветную толпу. Чтобы избежать столкновения с ним, Марта инстинктивно отпрянула за угол стола. Ролан, не стесняясь ни капли, стремительно кинулся ей наперерез и вынужденно тоже завернул за угол. Если бы Марта не успела из последних сил быстро отклониться, он точно бы впечатался в нее всем своим телом. Но она успела, поэтому Ролану пришлось остаться ни с чем, и он вновь промчался мимо всего лишь в нескольких миллиметрах от ее спины, опалив девушку нестерпимым жаром смущения и неловкости. Когда Марта все же дошла с чайником до стола и его самая последняя отчаянная попытка так и не увенчалась успехом, он принялся с Артуром выписывать круги вокруг столика, приговаривая «accent grave, accent circonflexe, accent grave, accent circonflexe, accent grave, accent circonflexe...» Но и в этот раз Марта не удостоила его ни единым взглядом. Раздосадованный неудачей, Ролан быстрым шагом покинул помещение и далее уже не появлялся, решив не оставаться на дискотеку. Наконец, Марта смогла с облегчением выдохнуть, но на пороге внезапно показался директор. Не было смысла делать хорошую мину при плохой игре, поэтому она поздоровалась с ним и сообщила, что уже все знает, лишь хотела уточнить, когда должен быть ее последний день. В ответ директор взглянул на нее с определенной долей неуверенности и сказал, что обязательно ей об этом попозже скажет. Разноцветная толпа отправилась покорять танцпол, куда уже напустили густой актерский дым. Со всех сторон долгое время гремела музыка, отчаянно бесились разбушевавшиеся дети, как вдруг в белой дымке внезапно показался отряд здоровенных мужчин с баллончиками и в касках. Это были пожарные. Оказывается, над зданием к тому моменту парило невероятное количество дыма и сработала отключенная пожарная сигнализация - система неожиданно дала сбой, и пожарные приняли вызов. Теперь месье Хэзрновскому предстояло заплатить за свое очередное театральное действо огромный штраф. Что ж, карма за любые плохие поступки всегда не заставляет себя ждать особенно долго. Песни и пляски в его заведении на сегодня явно были завершены. Кое-как успокоив детей, Марта отправилась домой.
На следующий день ей позвонил Хэзрновский. Его голос звучал крайне робко и неуверенно, совсем не походя на голос руководителя организации. Он предлагал Марте встретиться в понедельник утром для разговора. Она согласилась.
Следующим утром она сидела в его кабинете при полном параде. Доброжелательно спросив у него обьяснений по поводу таких своеобразных решений о ее судьбе, Марта с неприятным и неожиданным удивлением открыла, что человеком, которому она здесь перешла дорогу, загадочным образом оказался... сам господин директор! Яркий нарцисс, исполненный невероятной любви к себе, точно король Франции Людовик XIV, так и не смог пережить любовь детей к другому человеку и интерес к другому предмету, помимо возведенных в ранг священных театра и сцены. Карнавал его эпохи барокко, вечный праздник и увеселение, даже не думал подходить к концу. Возможность поиграть в «перевернутый мир» оставалась для этого человека самой важной. С изумлением Марта всматривалась в его лицо, пока он говорил ей очередную пафосную и ничего не значащую фразу, открывая в нем все новые и новые, неприметные раньше, невидимые обычному глазу черты. Величественный амфитеатр был его королевством, где учителя и помощники-придворные, «тени» Петра Аристарховича, танцевали под дудку своего государя, изображая разные стихии, планеты и прочие подвластные Солнцу существа и явления. Выражение «Государство - это я» выглядело здесь как никогда актуальным, а король никогда не планировал сходить со сцены. Конечно же, она не вписывалась во всю эту атмосферу и была здесь совершенно инородным существом, поскольку имела свои взгляды, свое видение преподавания, в конце концов, элементарно свое мнение! Озарение наконец-то заставило упасть и разбиться вдребезги розовые очки, которые застилали ей глаза последние пару месяцев. И сейчас это было достаточно болезненно, но в то же время приносило невероятное облегчение. И когда все внезапно стало так ясно и очевидно, оставаться здесь дальше у нее больше не было никакого желания. Флер заведения Петра Аристарховича отныне рассеялся окончательно и навсегда.
Как странно - а он еще продолжал ей что-то говорить. Про возможность менять методику. Даже сделал ей предложение не увольняться, а остаться у него на 4 часа. Рассмеявшись, Марта ответила, что она ценит свое время и желает как-то планировать свою жизнь, а потому такие условия ей точно не подходят. Такого ответа государь явно не ожидал. Чем больше девушка наполнялась уверенностью и твердостью в своем решении, тем больше он робел, заискивал и сдувался. «Я же не делаю ничего плохого... Как-то это все не по-человечески... Отложите свое решение до среды... Попьем вместе чаю и все обсудим». Он не понимал одной-единственной вещи: обсуждать дальше решительно было нечего. Теперь она точно знала, что ей нужно сделать.
В процессе диалога Марта осознала, что именно директор подстроил всю ситуацию со складом. Именно директор забрал у нее группу Ролана. Именно директор отменял часть ее уроков. Впрочем, пожалуй, сейчас это не имело уже никакого значения. Марта отправилась отбывать свои последние дни в амфитеатре и посетила собрание, где практически сразу же столкнулась с Верланским. Практически все собрание он кидал камни в ее огород, называя самым ужасным работником, который абсолютно не умеет писать отзывы о посещении уроков. Она лишь посмеивалась - теперь-то было совершенно очевидно, отчего с ней все это происходило. На фразе «пишем хороший отзыв по принципу "кукушка хвалит соловья за то, что хвалит он кукушку"» терпение девушки лопнуло окончательно.
-Андрей Юрьевич, скажите, а как же быть в ситуации, если урок действительно мне понравился?
-Ну, так и распишите в отзыве плюсы...
-Я, собственно, так и сделала...
-Ой, что-то у вас все уроки такие идеальные, а мы к вам все ходим, ходим, а на идеальный урок попасть все никак не можем!
-Ничего, совсем скоро у вас будут новые преподаватели и новые возможности!
-Вероятно...
Верланский впервые выглядел несколько обескураженным, а Марта довольно хихикнула. После собрания она не стала терять больше в этом увеселительном заведении ни секунды и отправилась в кадры писать заявление на увольнение. К счастью, довольно быстро выяснилось, что отработать нужно было не 2 недели, а всего лишь 3 дня, поскольку она еще продолжала числиться на испытательном сроке. Воодушевленно покинув отдел, Марта столкнулась у лифта с Верланским. Девушка довольно помахала ему трудовой и медицинской книжками:
-Андрей Юрьевич, ну вот и все!
-Марта, не забывайте, что сейчас это было ваше и только ваше решение. Вам нужно предоставить номер психолога?
-Благодарю, но не стоит - я привыкла решать все свои проблемы самостоятельно!
Если это не было уверенностью в собственных силах, мне неведомо, чем же это было в тот момент. Верланский нашел в себе силы лишь доброжелательно улыбнуться в ответ и вышел из лифта.
В самый последний день Марту ждало очередное собрание, посвященное хваленой методике преподавания. Хэзрновский отсутствовал - заболел после дебатов с Мартой в его кабинете, так что совместному чаепитию состояться все-таки была не судьба. Поток красочного маразма лился в уши, и чем больше девушка слушала все это, тем больше радовалась, что сегодня должна здесь находиться последний день, и понимала, что все это - красивый лакированный фантик конфеты без содержания, папье-маше, новогодняя блестящая мишура, за которой ровным счетом ничего не стояло... Иллюзорные ценности безудержно рухнули вниз, душу наполняло спокойствие, а лицо озаряла сияющая улыбка - теперь она поняла, что на самом деле главное и кого она действительно по-настоящему любит на самом деле. Остальные сидели вокруг и недоумевали, почему она улыбается - ее же уволили. Впрочем, им еще очень нескоро будет дано все это понять, если вообще будет дано.
Выйдя из своего заколдованного замка, Марта полной грудью вдохнула морозный ноябрьский воздух свободы, а на душе у нее стало очень легко и радостно. Она уходила быстрым шагом в неизвестность, но к своему мальчику, зная, что больше никогда не вернется в сказки античного амфитеатра...