Какая горькая пора –
ноябрь, предзимье, лихолетье.
Как-будто время умирать
всему-всему на белом свете.
Какие странные цветы.
Совсем не вовремя, не в тему.
Как-будто и не властна стынь
над хрупким стеблем хризантемы.
Больничной мятой простынёй
накрыло серый город небо.
Такое, будто бы на нём
не отыскать и крошки хлеба.
Коровка Божия в горсти,
согретая теплом дыханья,
послушается, полетит...
И не отыщешь оправданья
всей кажущейся простоте
и малости своих желаний.
Слова не то чтобы не те,
но в результате – бездыханней
камней, снегов, бетонных плит
букашка-Божия коровка.
Неужто сердце не болит
от этой шалости неловкой?
Ту, что заснула, разбудить,
теплом обманным взбудоража.
Просить: – Лети! Пиши! ... Уйди!
Забрать дыхание – не кража?
... Какой нелепейший стишок.
О чём? Об осени? О боли?
Мне думается, хорошо,
что не осталась жить в неволе,
а попыталась и лечу
туда, где стыло и бесхлебно.
По солнца бледному лучу
К холодным поцелуям неба.