как поднимешь свой взор от пылей,
что когда-то и кем-то были;
осознаешь, кем ты зовёшься,
этим знанием поперхнёшься;
как раскрошит в груди скелетик
об осколки и тех, и этих;
как весь воздух из лёгких выйдет
забывая окно прикрыть. и...
это как выдыхать сквозь сумрак.
тут не дышится. брось окурок;
не смотри на худые плечи,
не суди, не судачь - не лечит.
это как утекать сквозь пальцы:
лишь песок избежит нотаций;
ты песок, формирующий время
жаль, Москва и тебе не верит.
жаль, не верит в тебя создатель -
распишитесь в своей утрате.
и ведь это не то чтобы важно,
оглянись - здесь неверен каждый.
каждый жаждет забрать побольше:
слюни льются с капота Porsche,
рты раскрыты и крик их - птичий.
мы полны до краёв различий,
мы полны, как бокалы - кровью.
ещё капля и всех накроет.
в каждом что-то, что разрывает,
этой каплей с виска стекая.
липко плавится кто-то в злости,
а другому - срослись бы кости.
кто-то прячет в карманах счастье,
ты же трёшь всё да трёшь запястья.
ты же трёшься вокруг да рядом,
выцепляя улыбки, взгляды;
ложно думая, что столетья
прожуют тут и тех, и этих
так очнись же, смотри в эфире,
оторвись от пылей. в витрине
отпечаток тебя, как шалость.
посмотрел бы - да сердце сжалось.
отрекись: что всего дороже,
не снаружи, а тут - под кожей.
в свете фар лишь лица коснёшься.
ты же знаешь, как ты зовёшься?