На листве давно уже опавшей,
Поджимая свой облезлый хвост,
От судьбы беспомощно уставший,
Жалобно лежал бродячий пёс.
Его взгляд, пропитанный дождями,
Опасаясь, он глядел на всех.
Скаля пасть и стукая зубами
Он рычал, когда был слышен смех.
Старый пёс наивно озирался,
Лапы битые откинув на траву,
Даже тени он своей боялся,
А любил, наверно, тишину.
Но тревожа жизни усмирение,
Шайка диких, озорных ворон,
Ждут когда получат угощение,
Проводив беднягу в вечный сон.
Но на зло этой вороньей стае,
И, наверное, на зло себе,
Пёс пока ещё смотрел глазами,
И дышал на жизни стороне.
Только ночь подходит, и подходит,
Пряча в тень замученного пса,
Жизни полоса его изводит,
Закрывая навсегда глаза.
И теперь он медленно и верно
Погружается в холодный сон,
Чтобы утром до печали скверной,
Появился завтрак у ворон.
Но его пусть это не тревожит,
Оставляет этой жизни тьму.
Пусть сегодня он встречает всё-же
Сердцу милую, родную тишину.