В тихом сумраке серой темницы,
На холодной сырой земле,
Одинокая дева томится,
С ликом смерти на белом челе.
Кандалы заковали запястья,
Вьются змеями цепи у ног,
А когда-то роскошное платье,
Черным стало от пыли дорог.
Лишь раз в год, в ночь святых, на свободу,
Может вырваться девы душа,
Чтоб потом, вновь в течение года,
Жить одним ожиданием дыша.
В эту ночь, она прежней предстанет
Перед каждым , кто встретит ее.
Образ дивный играя обманет,
Взять позволит сей деве своё:
Изумрудные очи певуньи,
Тонкий стан, пламя рыжих кудрей,
Заставляют отбросить раздумья,
И вступить в сумрак царства теней.
Манит путников взгляд с поволокой,
Нежный голос обманчиво мил,
Но вошедший в сад темный далёкий,
В миг лишится и воли , и сил.
Будет выпит до дна грозной ведьмой,
Чтоб насытить ее естество,
Чтобы дух ужасающе вредный
Жизнь вдохнул , завершив колдовство.