Просыпаюсь теперь не от птичьего пенья,
не от шороха листьев за светлым окном, -
от неясной тревоги, - так гаснут поленья,
напоследок, пред смертью, вдруг вспыхнув огнём.
Нажимаешь на кнопки, ещё не проснувшись,
новостей свежевыжатых выпить стакан,
и моё отраженье в растрёпанных чувствах
заключает оконная рама в капкан.