До дыр
зачитанные письма.
Фантазии,
придуманных мной снов,
Лизнуло пламя
светлых мыслей,
Освободивших
мозг больного от оков.
Огнем объятая
расплавилась фрустрация,
Как торный
в летний зной асфальт.
Вернула к жизни
вольной сублимация,
Решительно
закрывшая гештальт.