У Днепровской воды, на краюхе Покровской горы,
Где по склону сбегает к реке ручеек беззаботный,
Сохранялись казармы кирпичные царской поры,
Где когда-то стоял полк 4-й Копорский пехотный.
Там горнист полковой так играл и подъём и отбой,
Что дрожало над тихой рекой покрывало тумана,
А на входе в казармы стоял на посту часовой,
С тесаком на ремне и с винтовкой системы Бердана.
Наше детство прошло на развалинах этих казарм -
Беспощадное время кирпич превратило в руины,
Но у старых построек какой-то особенный шарм:
Девятнадцатый век, годы первой его половины.
Виды старых руин - украшение многих картин,
Независимо даже от степени их разрушенья.
А к развалинам нового времени мы, как один,
Эстетических чувств не питаем, одно отторженье.
По-хорошему, взять и вернуть часовых и горнистов,
Реставрировать здания, выпустить телесюжет,
И сюда приводить любопытные толпы туристов,
Заполняющих звонкой монетой дырявый бюджет.
Сколько сказано слов неприятных о русском Иване,
Едких пасквилей, злых эпиграмм - это просто не счесть!
Мы казармы полка - экскаватором, до основанья;
Благо, опыт подобного рода у нас уже есть.
Подо мной уцелевший участок мощеного плаца,
И тревожная дробь барабана застряла в ушах -
Это мощный бульдозер железною челюстью клацал,
За собой оставляя безжизненный лунный ландшафт...