Вот раковина. Через толщу лет
В ней ясно слышен гул морской пучины.
Исчезли океанские глубины,
Давно волны, её ласкавшей, нет.
Приливов и отливов канул след.
Лазурный полдень - где он? Только глине
Величественный рокот слышен ныне,
И только тишина ему в ответ.
Кто в силах море ей вернуть? Увы -
Звучит в ней лишь воспоминаньем грустным
Далёкий гул безбрежной синевы.
И милосердье тот проявит к ней,
Кто каблуком её раздавит с хрустом,
В пыль обратив напев минувших дней.
JOSEPH TRAMBULL STICKNEY
(1874-1904)
ON SOME SHELLS FOUND INLAND
THESE are my murmur-laden shells that keep
A fresh voice tho' the years be very gray.
The wave that washed their lips and tuned their lay
Is gone, gone with the faded ocean sweep,
The royal tide, gray ebb and sunken neap
And purple midday, - gone! To this hot clay
Must sing my shells, where yet the primal day,
Its roar and rhythm and splendour will not sleep.
What hand shall join them to their proper sea
If all be gone? Shall they forever feel
Glories undone and world that cannot be?--
'Twere mercy to stamp out this aged wrong,
Dash them to earth and crunch them with the heel
And make a dust of their seraphic song.
1902