Расстелился белёсый туман,
Заявился, как гость предрассветный;
Этот ловкий ночной шарлатан
Всё вокруг превратил в силуэты.
Так таинственно взор мой вовлёк
В глубину своего наважденья!
Но и так же с рассветом извлёк,
Оставляя с мигренью осенней.
Муть рассеялась, сонность ушла, —
Изменилось всё в солнечным свете;
Только память туман тот кляла:
«Силуэты,.. одни силуэты…»