Крестный ход дождя в Иерусалиме
Взвил хоругви мокрых простыней
На веревках, споря с муэдзином
И упрямством рук пономарей.
Ветер метил крестики на плитах
Тонущих кварталов и могил,
Два хасида уплетали в питах
Шарики фалафеля и плыл
Град земной небесному в объятья
По клеенке, скрывшей шляпы мглу
И Кандинский мне грозил распятьем
Со стены музея на углу