Ты знаешь, эта тихая печаль
с тобою навсегда теперь пребудет.
На всём, что в жизни есть – её печать.
Печаль тебя баюкает и будит.
Она с тобой во сне и наяву,
она и собеседник твой в молчанье,
и голос твой, бормочущий: живу.
И мелет время мельница печали
на беглые мгновенья лет и зим,
сулящих сердцу новые невстречи.
Печаль – язык, что неисповедим.
Печаль – толмач с бесчисленных наречий,
тех, на которых листья шелестят
о чём-то заповедном в мокрых скверах,
сверчок стрекочет, шепчет снегопад,
поёт сквозняк, гуляющий в портьерах.
Печаль в твоём вине, твоих стихах,
и в музыке, и в запахах, и в детях.
Избыта боль, куда-то канул страх,
и лишь печаль господствует на свете.
Ты сам уже печалью этой стал,
она – тобой, и вы неразделимы.
Жизнь словно начинается с листа –
и всё, что было в прошлом легче дыма.
И кем ты был всего лишь день назад
уже не вспомнить – в памяти лишь прочерк,
тебе и десять лет, и шестьдесят,
но даже это всё-таки не точно.
Ты просто стал собой, и в миг любой
спроси себя, ответишь ты едва ли
за что тебе даровано судьбой
высокое пришествие печали.