Раздроблена, как кость в слюнявой пасти пса.
Распущена, как девичья роскошная коса.
Открыта, как глаза зарезанного в парке
за тысячу рублей на водку и сигарки.
Сквозь розовые линзы в оправе металлической
жизнь кажется беспечнее и лучше, чем фактически,
и люди интереснее, как будто не знакомы мы.
Не кажутся летящими на лампы насекомыми.
И я стремлюсь к сиянию запретного огня,
лишь крылышки останутся на память от меня,
но их сметут со столика и выбросят в ведро.
Первоначальным образом печального Пьеро
никто бы не проникся так, как плачущим поэтом,
влюбленным в куклу милую тепло, но безответно.
Лечить чужие раны, похожие на личные,
так глупо и неправильно, а все же поэтично