Милая, как горько созерцать
Мне твою поникшую гордыню.
Но, поверь, не стану укорять
За нелепую твою судьбину.
Что пригрела далеко не тех,
Что к сосцам набили тропы гниды.
Просто жаль, что много не успев,
Буду за тебя в бою убитым.
Это ничего, что был чужой.
Боль обид с мальства глушить умею.
Да и нету никакой иной
По которой сердце так болеет.
И, что много лет ненужен был,
Отмету душевную проказу.
Пусть в сердцах тебя и не любил,
Но к несчастной проникаюсь сразу.
Окропи, святоша, окропи.
Гуще брызжи лыковым кропилом.
Со слезою ангелов проси,
Чтоб раба подольше не убили.
Я иду туда, где тишину
Разметали выстрелы и крики.
Где казнят, где мучают в плену.
Где пощады от врага не ждите.
Как охота бедную обнять,
Огрубевшей приласкать ладонью...
Русь моя, - забывши все, сказать
- поделись со мной своею болью.
Потянись ко мне не совестясь.
По беде с руки любое сходит.
А святоша, истово крестясь,
Пусть меня молитвою проводит.
И, когда развеется беда,
Может, тем с тобой и станем квиты,
Что у неприметного холма
Горький пьяница разделит сон с убитым.