.
.
.
Сидел разморенный в "уезде",
От суеты за три луны.
То утро было слаще лести,
Вокруг был лес в кольце воды.
.
.
.
Беседка, приодетый столик
Слепила скатерть белизной
Безлюдный дом, опрятный дворик,
Боролась скрипка с тишиной.
.
.
.
Часы глядели с чашки кофе,
Шестой уж день, зевал рассвет.
Все накалялось неба-море,
И в громофон хрипел сонет.
.
.
.
Роса искрит под гомон чаек,
Весны прилив и не души.
Услышал я свистящий чайник,
В зеленой неге пустоты.
.
.
.
В окне на против, правят шторы,
Глядит застывший силуэт.
Мешает видеть утра поры,
Нежданный, смазанный сосед.
.
.
.
Он на меня глядит, иль в утро,
Разросшимся пятном в окне?
Через стекло сочится будто,
Нет ничего в темном челе.
.
.
.
И растекаясь вязкой краской,
Нахлынул черный океан.
Трава... роса, все было сказкой?
Он захватил цвета в аркан.
.
.
.
Один лишь он явил господство,
Один лишь цвет, велел:- "смотри!
В тебе я зрею как уродство,
Голодной, страждущей тоски".
.
.
.
Пересидеть или нахлынуть?
Но я лишь дух, не океан,
Во тьме и холоде остынуть:-
-Вот славный путь что богом дан?
.
.
.
Не соглашусь на эту жертву,
Глупцом спою: "i love you wee!"
Когда вокруг улыбок нету,
Впусти их в радужные сны.
.
.
.
А тьма бывает так приятна,
Сверчки как звезды на земле.
Ты скрыл мой мир, верну обратно…
Ведь ты лишь я в самом себе.