Жизель танцует на крыше
по битым стёклам и грязи,
по рваным мешкам побелки,
истлевшей сухой листве,
осколкам вчерашней жизни,
бесцветным желаньям мелким,
по всем передрягам разом
и хаосу в голове.
Одним аргументом веским,
который никак не вспомнить,
на раме кулисы прежней
застыла, как на кресте,
в немыслимом арабеске
сверкает звездой надежды…
под ней целый мир огромный
вращается в фуэте.
По краю, где бездна близко,
до рая совсем немного,
судьба её в том либретто
свершилась давным-давно…
в ладони пустых карнизов
с пуантов летят пайетки,
как будто посланье Бога,
не принятое в окно.
В закате реальность тает,
и, кажется, не согреться,
эскизы в тумане сонном
становятся неясны.
Там крылышки вырастают,
пусть хрупки и невесомы…
и чьё-то всплывает сердце
в гортани из глубины.
На фотографии – Ольга Спесивцева, прима-балерина императорского Мариинского театра.